Сонный хмурый пожилой слуга, открывший дверь, не слишком приветливо воззрился на ночного визитера.
- Чего вам угодно, сударь?

**
«В тактике всегда торопит скорость событий, - перо негромко скрипело, быстро выводя косые размашистые буквы, - командир чувствует, что они затягивают его в свой водоворот, с которым нельзя бороться, не вызывая пагубные последствия. Но он подавляет поднимающийся страх и смело движется вперед. В стратегии же все идет медленнее, а посему в ней больше места для опасений и возражений. Командир не видит и половины того, что предстает ему в тактике, ему остается лишь догадываться и предполагать…»
Снизу донесся какой-то шум. Юленшерна отложил перо и потер уставшие глаза. Визитер среди ночи? Срочный курьер, скорее всего – кто еще может заявиться в его дом среди ночи? Довольно кстати. Заполнить время хоть чем-то, не оставляя себе времени на размышления и сожаления…
Дипольд начал застегивать старомодный коричневый камзол, который носил дома. Предстать перед курьером в такой час без мундира еще позволительно, но ни в коем случае не в расстегнутой одежде.

Обычно бывалый капрал, на старости лет ставший слугой генерала, отличался крайней невозмутимостью. Однако увидеть племянника Его величества кесаря среди ночи на пороге дома господина генерала было слишком даже для видавшего виды Харро. Слуга спешно подобрался, посторонился, впуская принца в дом.
- Подождите немного, Ваше высочество. Вроде как они еще не легли…

**
Дипольд поднял глаза на вошедшего в кабинет слугу. Странное выражение на лице Харро вызвало тревогу. Что такое?
- Там… - слуга явно не знал, с чего начать и как надлежит докладывать о столь высокой персоне, - там Его высочество Фридрих прибыли.
- Проводи Его высочество сюда, - Юленшерна притянул трость, - и принеси вино. Откупоришь новую бутылку, - добавил он, зная прижимистость Харро.
Фридрих… нет, Его высочество здесь. Среди ночи. Создатель, зачем?
Наверное, следовало бы приказать подать мундир и самому спуститься к принцу, но внезапно навалилось какое-то отстраненное безразличие. Дипольд ощутил себя совсем разбитым. Весь день он старательно не думал о том, что произошло утром. Нагружал себя делами, стараясь вымарать из памяти весь прошедший месяц. Не получилось. Юленшерна притянул трость и поднялся на ноги, чтобы встретить гостя.

**
- Пожалуйте, Ваш высочество, - Харро уже почти справился с замешательством, вызванным внезапным появлением принца. Сопровождая кесарского племянника по узкой лестнице на второй этаж, бывший капрал с интересом рассматривал позднего гостя.
- О коне не извольте беспокоиться, - Харро немного сожалел о том, что дом генерала ну совершенно не готов к приему таких гостей. Да и сам он в старом камзоле. Мыслимое ли дело – перед принцем да в старых тряпках… - сюда.
О том, что перед гостем положено открывать дверь, бывший капрал не знал. А потому, доведя принца до двери кабинета, служившего Дипольду одновременно и библиотекой, счел свой долг выполненным и отправился за вином.

Он стоял на пороге. Усталый до невозможности. Бледный до синевы. Промокший. Его высочество. Принц крови, родич кесаря. Фридрих. Как так вышло, что он занял место в его жизни?Это ведь начиналось как простой грешок, как буйство плоти… в груди что-то тяжело сжалось.
- Ваше высочество, - Дипольд поклонился, - для меня честь принимать вас у себя. Прошу вас, - левая рука указала на один из стульев. Правая продолжала до судороги в пальцах стискивать набалдашник трости.
Как принимать родича кесаря, никто в роду Юленшерна не знал. Они всегда были слишком незначительными для того, чтобы удостоиться такой чести. Дипольд, первый в роду, кому выпало такое, чувствовал себя неловко. И вовсе не из-за незнания правил этикета.
«Зачем ты здесь, Фридрих?» - без слов, одними глазами спросил Юленшерна у стоящего на пороге принца.

Дипольд неловко обнял принца свободной рукой. Почти бездумный жест, слишком быстро появившаяся привычка. Потребовался какой-то месяц…
Сукно мундира было влажноватым. Юленшерна по своему опыту прекрасно знал, как эта ткань впитывает воду. Рубашка наверняка словно только что из корыта с водой.
«Создатель, да ты же совсем мокрый. И наверняка замерз…»
Дипольд опустил руку, размыкая объятие. То, как принц бросился к нему, не то, чтобы разрушило стену, возникшую между ними утром. Такое легко не преодолевается. И уж конечно не забывается то, как принц крови, позабыв о достоинстве, бросается к постели мещанина, пусть и возведенного кесарем в дворянское достоинство.
«Зачем это все? Рейнгард пришел в себя, тебе больше нет нужды искать ему замену…»
Нет, то, что испытывал Юленшерна, не было ревностью. Он не собирался вставать между принцем и Рейнгардом. И уж тем более не собирался рвать и без того измученного принца, заставляя делать выбор. Но до чего же было жаль тех вечеров, когда он забывал об увечье и одиночестве. Когда был нужен не из-за денег, не из-за протекции… пусть даже как замена кому-то другому. Как же сложно одним махом от этого отказаться!
- Ты голоден? - слова словно царапают горло.
«Не хочешь этикета – не будет. Хотя бы еще на вечер…»
- Я не ждал гостей, но, быть может, что-то осталось.

Дипольд, невесело улыбнувшись, слегка качнул головой. Отошел к камину, поворошил угли. В кабинете было почти жарко – после бивуачной жизни Юленшерна не выносил холода.
- Приказать принести сухую одежду?
Они почти одинакового сложения, вещи вполне могут подойти. Проклятье, до чего же хочется продлить все еще хоть на несколько часов!

В груди щемило, горло сжимало спазмом. Жаль было не жарких, терпких ночей – жаль было вот этого покоя, этого не-одиночества, когда Фридрих рядом. Создатель, зачем же ты даешь, чтобы потом отнять…
Дипольд придвинул стул ближе к камину. Взгляд принца причинял почти физическую боль. Что он увидел, бросившись к очнувшемуся Рейнгарду? Почему он сейчас здесь?
В дверь постучали. Харро с вином и парой бокалов. Глаза капрала слегка округлились, когда он увидел принца раздетым по пояс, но Дипольд быстро встал так, чтобы закрыть от взора слуги столь поразительное зрелище.
- Принеси мою рубаху и камзол. Синий, - голос генерала прозвучал ровно, словно полураздетый принц в его кабинете – самая обыденная вещь на свете. В самом деле, все в полном порядке. Высокий гость просто-напросто промок и ему нужно переодеться.
Харро поставил поднос на стол и молча удалился. Дипольд повернулся к Фридриху.
- Он скоро вернется.
Ненужные пустые слова, но они хоть как-то заполняют неловкое молчание.

- Да, Фридрих? – тихо откликнулся Юленшерна.
Харро никогда не спешит. Вот и сейчас не торопится принести одежду. У него много недостатков – в конце концов, он бывший капрал, а не слуга. Но на него можно положиться. Старик никогда не распускает язык.
Дипольд подошел к столу, разлил вино по бокалам. Не самое лучшее на свете, но, на взгляд генерала, весьма пристойное.
- Изволь, - он подал один бокал Фридриху, - замерз?
Замешательство и скованность. Сильнее даже, чем в тот вечер, который все решил...

Юленшерна молчал. Что можно было сказать? Он не знал. Наверное, следовало бы осведомиться о самочувствии Рейнгарда. Однако делать этого не хотелось. Пусть все пойдет так, как пойдет. Пусть этот вечер станет прощанием. Спокойным, тихим. Ставящим последнюю точку в этом безумном месяце.
В дверь снова постучал Харро, принесший сухую одежду. Дипольд кивком отпустил слугу – так, как обычно делал по вечерам, давая понять, что его услуги больше не нужны и бывший капрал может отдыхать. Подслушивать под дверью старик не станет.
- Можешь переодеться, - Юленшерна положил одежду на стул.
Безумно хотелось напиться и ни о чем не думать.

Дипольд подошел ближе к принцу. Немного поколебавшись, положил руку на волосы. Влажные, чуть спутанные. От признания Фридриха во рту появилась странная горечь, горло сжал короткий спазм. Неужели это правда? Неужели действительно так? В это было страшно поверить – и в то же время в это отчаянно хотелось верить. Проклятье, в это надо было верить: Фридрих не лжет, когда говорит таким тоном!
- Разве я могу прогнать тебя? – тихо проговорил Юленшерна, задумчиво глядя на огонь в камине.

Сесть на пол рядом? Заманчиво. Но не с его ногой, увы.
Юленшерна придвинул стул ближе к камину, сел.  Все было почти так же, как вечерами в кабинете принца. Но чтобы такое происходило в одной из комнат небольшого дома… невероятно.
- Останешься до утра? – и почти сразу, не давая себе струсить и спрятаться от действительности, - как самочувствие Рейнгарда?

- Можешь оставаться так долго, как захочешь.
Будет жить… обычно такие слова означают, что все складывается не лучшим образом. Вообще чудо, что Рейнгард все еще жив – Дипольду не доводилось ранее слышать о том, чтобы кто-то оказался способен пережить полгода беспамятства. Словно Создатель сберегает Рейнгарда для чего-то особого. Как и многие военные, Юленшерна был слегка суеверен.
Значит, их встречам с принцем не конец. Они продолжатся. Пусть и станут другими. Впрочем, так даже лучше… а рукопись подождет еще один вечер.