Талигойский лабиринт |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Талигойский лабиринт » Дриксен » И в горе, и в радости [4 З.С. 398 КС; доступ: только участники]
Название: И в горе, и в радости
Краткое описание: Беседа Его Величества с Ее Величеством после аудиенции герцогини Штарквинд
Место: Эйнрехт, дворец, кабинет Его Величества.
Время: поздний день 4-го дня Зимних Скал 398 г. КС
Участники: Его Величество Готфрид Зильбершванфлоссе, Ее Величество Марго Зильбершванфлоссе
Доступ на чтение: Только участникам
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-03-22 23:48:16)
Покончив с беспредметным и утомительным разговором с герцогиней Штарквинд, Марго направилась в кабинет кесаря. Если бы она могла, она бы побежала, ибо и так много времени было потрачено на его сестру. Но такой вольности молодая кесариня не могла себе позволить. Прошествовав из женской половины дворца в кабинет августейшего супруга, она осведомилась у Йонга, на месте ли кесарь и один ли он. Странно, но до сего момента она не задумывалась, что Готфрид может быть занят. Пока Александр кланялся и отвечал, сердце бешено стучало. Ей хотелось застать кесаря именно в том настроении, в каком его оставила сестра, а не в маске, приличествующей разговору с гостем. Готфрид слишком хорошо умел скрывать мысли и чувства. Даже от супруги, оберегая ее от лишних волнений. Услышав положительный ответ, Марго жестом остановила подорвавшегося было доложить о ее приходе секретаря. Йонг был привычен к такому поведению Ее Величества, нередко она устраивала супругу небольшие сюрпризы, появляясь в его кабинете, чтобы осведомиться о здоровье, пригласить на прогулку и просто побыть вдвоем в разгар дня. Постучав в резные двери, Маргарита приоткрыла створки и плавно вошла внутрь, мельком скользнув взглядом по сосредоточенной фигуре кесаря.
-Ваше Величество... - супруга склонилась в глубоком реверансе.
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-02-12 13:37:23)
Кесарь дочитывал тайные донесения о состоянии флота, когда в кабинет ворвалась Марго.
Ну чисто ребенок!
- Секунду, дорогая! - Готфрид предостерегающе приподнял левую руку, давая понять, что нуждается в нескольких моментах тишины. Дочитал последние строчки документа, размашисто поставил подпись чуть скрипнувшим гусиным пером.
Встал навстречу супруге, чуть повел назад затекшими плечами, раскрыл объятья, приглашая. В целом, он не любил, когда его прерывали во время работы, но Марго... ну, ради нее он готов был на исключения.
- Что то случилось? - целуя жену в лоб, поинтересовался Готфрид. С бумагами он хотел покончить до ужина, но пять минут они могут подождать. А он пока понежится в любящих объятиях.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-02-22 02:48:56)
Выпрямившись, Маргарита благочестиво сложила руки и подождала, пока августейший супруг закончит с документом, рассматривая оборки платья. Вопреки ожиданию, Готфрид пребывал в обычном расположении духа, что несколько озадачило молодую женщину.
Может, я становлюсь слишком подозрительной? Или же он слишком хорошо скрывает...
Кресло скрипнуло, оповещая, что Его Величество встали, Марго улыбнулась, подняла глаза и совершенно по-детски, кинулась в объятия супруга. Тепло прижавшись, она подняла на него глаза:
- Если не считать того, что я соскучилась и обеспокоена вашим состоянием, то нет. Но вы же простите мне мою дерзость?
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-02-23 16:45:42)
Дитё.
Целуя в лоб супругу ещё раз, кесарь сжал её плечи с несколько чрезмерной силой и вдохнул запах её волос. Несмотря на усталость, тело отозвалось приятной истомой почти мгновенно.
Пожалуй не стоит сегодня слишком поздно засиживаться за бумагами.
- Мне весьма лестно, что вы скучаете без моего общества. Но, что позвольте узнать, заставляет вас беспокоиться за меня?
Интриги?
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-02-23 00:23:37)
Марго вспомнила, какие нежные были руки супруга предыдущей ночью. Желание поднялось теплой волной от низа живота и, должно быть, отразилось в глазах, которые молодая кесариня смущенно опустила, прижимаясь теснее к кесарю.
- Менее часа назад я столкнулась с Ее Высочеством герцогиней Штарквинд, когда она выходила из этих дверей. Герцогиня пребывала не в лучшем расположении духа, и за предложенным мною травяным отваром наш разговор не заладился. Боюсь, в этом есть и моя вина, я слишком беспокоилась о вашем душевном состоянии, мой кесарь.
Маргарита желала быть для супруга не только хорошеньким личиком, но и поддержкой, несмотря на свой юный возраст.
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-02-23 12:00:23)
Готфрид продолжал поглаживать супругу по волосам, стараясь, впрочем, не испортить замысловатую прическу. Его будоражил запах этих волос, наверняка в отвар для их мытья подмешивали что-то чудесное, ведь не могут же простые волосы так дивно пахнуть! Впрочем, деталей он знать не хотел, а хотел насладиться волшебством момента.
Не забывая, впрочем, о делах.
- Дорогая, боюсь у меня сейчас не будет много времени, но не могли бы вы, опуская детали, передать мне основную суть вашего разговора с герцогиней?
Объятий при этом кесарь не расслаблял. Так было говорить несравненно приятнее.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-02-23 13:12:42)
Марго едва ли не мурлыкала в объятиях супруга. И пусть весь свет шепчется насчет ее вольности, ей было все равно, раз вольность сопровождалась подобными моментами уединения.
Но кесарь всегда оставался кесарем.
- Как таковой сути разговора не было. Герцогиня отвечала сухо и обрывала меня достаточно...резко. Впрочем, я для нее всегда останусь лишь молоденькой выскочкой без понятия о хороших манерах, - Маргарита хмыкнула.
- Я спрашивала о самочувствии, о внуке. Беспредметно, увы. Герцогиня дала понять, что не жаждет общения. Но она была достаточно...напряжена, что и заставило меня подумать о сложности состоявшегося ранее разговора.
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-02-23 16:46:23)
- Герцогиня, безусловно, тревожится о Руперте. Как и мы все, - на лицо кесаря словно легла тень. Однако бесплодные тревоги не ведут к результату, а только отбирают силы и не дают возможности концентрироваться на делах, способных изменить будущее. Усилием воли кесарь стряхнул одолевавшие его печали, не давая им подобраться к сердцу.
- Но право же, дурное расположение духа у Её Высочества не должно вызывать у вас тревогу за меня, - Готфрид не мог простить сестре откровенное злорадство в отношении предполагаемой промашки Тайной Канцелярии в целом, и - следовательно - Дитриха и Фридриха в частности. Улыбка скользнула по лицу кесаря - да, да, именно в таком порядке.
- Лучше порадуйте меня рассказом об Ольгерде - как он сегодня? - своими тревогами на предмет полноценности наследника Готфрид не делился ни с кем. С лекарями он деловым тоном обсуждал возможные способы лечения, в церкви... впрочем, о чем молился Готфрид в в редкие моменты вспышек религиозного рвения не знал никто.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-02-26 15:05:09)
Молодая кесариня не могла не заметить пробившейся эмоции на лице супруга. Она подняла руку и ласково провела подушечками пальцев по его щеке. Но Готфрид не был настроен делиться тревогами. Впрочем, это не было новостью. Марго тихо вздохнула. И для тебя я лишь глупая маленькая девочка... Но попытаться стоило. Она вновь прильнула к супругу. По крайней мере этому Его Величество не противились.
- Герцогиня, безусловно, тревожится о Руперте. Как и мы все
- Разумеется, Ваше Величество.
Эта странная, мимолетная улыбка тоже не ускользнула от светло-зеленых глаз. И предназначается она не мне. Женщина ведь чувствует. А кесарь думал о своем.
- Но право же, дурное расположение духа у Её Высочества не должно вызывать у вас тревогу за меня
- Я не могу за вас не беспокоиться, любовь моя.
На душе стало горько. Войдя, она видела кипу бумаг на столе, и просьба быть краткой. Маргарита подавила еще один вздох. Может, не стоит подавать больше поводов для разговоров в кулуарах?.. Готфрид был, есть и будет кесарем Дриксен. Человеком с богатым прошлым, опытом и своим мировоззрением. Он знал все ее тайны, переживания, мысли, а она? Она всегда будет знать лишь ту часть, что он сочтет нужной. В груди зашевелился холодный комок. Между нами пропасть...
Ольгерд...ее счастье, ее боль. Вымученное дитя. Беременность протекала тяжело, да и роды. 18-летняя Марго мучилась почти два дня, чтобы дать жизнь наследнику кесаря, потом почти год на восстановление. Роды до сих пор являлись ей в кошмарах. И состояние сына. Она винила себя и...лекаря. Но себя в большей степени. Ведь не лекарь был родителем. Женщина отогнала мысли и воспоминания и несколько вымученно улыбнулась, не замечая, как дрожит. То ли от мыслей о Готфриде, то ли о родах.
- Сегодня мы провели все утро вместе. Он здоров, слава Создателю, легкое недомогание прошло. Да и какой ребенок не любит поесть снег? Но это будет ему уроком. Ольгерд Зильбершванфлоссе теперь знает, что за удовольствие нужно платить. Также я присутствовала на уроке счета. Ваш сын все схватывает налету.
Марго улыбнулась, вспомнив, как старательно сын выводил цифры в ответ на вопросы ментора.
- У вас прекрасный сын, Ваше Величество.
Она помедлила.
- Когда у вас будет свободное время? У меня для вас имеется известие. И еще я нуждаюсь в ваших советах, - Марго чуть закусила губу.
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-02-25 10:55:13)
Готфрид давно уже устоялся в своих взглядах относительно устройства этого мира в целом и положения женщин в нем в частности. Женщина создана для трех К - die Küche, die Kirche, die Kinder - как гласил старинный принцип, в котором Готфрид не находил повода сомневаться. Кухня, церковь, дети. Впрочем, будучи человеком дальновидным, кесарь эти понятия принимал в более широком значении, нежели некоторые из его дворян. Забота о хозяйстве и благоустройстве дома, поддержание нравственных ценностей, смягчение ударов судьбы своей гибкостью и нежностью, воспитание детей и забота о тех, кому нужна помощь... Все это Готфрид с легкостью признавал - не то, что он формулировал свое отношение к таким вещам, но сами эти принципы определяли его реакцию на женщин в его мире. Отсюда довольно напряженные, временами, отношения с сестрой - её напористость в желании быть значимой фигурой на политической арене порядком раздражала. Die Küche, die Kirche, die Kinder - напомнить ей, что ли... Кесарь улыбнулся про себя самой мысли (Элиза на такое взорвется негодующим вулканом, способным силой разрушения смести половину Дриксен, а уж столицу и подавно оставит в руинах!), отогнал в сторону неприятные ассоциации связанные со злополучным разговором и внимательно посмотрел на супругу. У нее что-то явно на уме. Вот только Марго мне в политике не хватало! А вечер... вечер мы сделаем приятным!
И не думая сопротивляться внезапному порыву, кесарь прижал жену к груди уже иначе - не бережно и нежно, а страстно и пылко, и, закрыв её рот уверенным поцелуем, стал ласкать её спину и бедра. Препятствие в виде жесткого корсета только распаляло воображение. А отказывать своим желаниям кесарь не считал нужным.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-02-28 13:32:18)
"Непредсказуемость" была синонимом слова "кесарь" вот уже почти тридцать лет, ровно как и "Готфрид". В простонародье уже стали бытовать крылатые выражения на сей счет. На аудиенциях господа и дамы заблаговременно волновались о реакции Его Величества. Маргарита видела кесаря разным. И, спрашивая о возможности личной аудиенции была готова к нескольким вариантам развития событий. Если бы кесарь не стал откладывать разговор, а разрешил обрисовать ситуацию сразу, у нее был готов ответ. Если бы супруг предпочел бумаги и назначил бы время, Марго бы повиновалась. Если бы Его Величество отказали в аудиенции, супруга бы смиренно приняла это. Но Готфрид поступил совершенно иначе! И его поведение можно было трактовать в любой из обдуманных вариантов. Только нужно ли?
Мысли разлетелись потревоженными бабочками, усмиренное несколькими минутами ранее желание вырвалось из плена. Тонкие пальцы вспорхнули к шее любимого, лаская. Марго прильнула сильнее к супругу, сладко целуя.
И где-то на задворках сознания: нет-нет, ты пришла за другим....
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-02-29 13:41:32)
Бумагами надо заняться, но перерыв он может себе позволить. Однозначно. К тому же это в интересах Дриксен.
- Как смотрит кесариня на возможность зачать наследника прямо на моем рабочем столе? Прекрасное наставление будущему кесарю, кстати, - предложение, произнесенное на ушко (весьма прелестное, мимолетом отметил Готфрид и не удержался от того, чтобы не потянуть губами выбившийся локон). Озвучить сию мысль незамедлительно было просто необходимо - сейчас, пока здравый смысл ещё сопротивлялся на задворках сознания накатившей волне страсти. Волне, которая грозила стать всепоглощающей и смести все на своем пути. На какое-то время, во всяком случае.
Оскорблять же свою супругу и - Готфрид в это твердо верил - мать будущего кесаря, он не находил возможным. Она ещё может ответить отказом и для бумаг так, пожалуй, будет лучше...
Жар телесного желания, накатывая все бo'льшими волнами, стремительно растапливал здравые мысли...
- Решайтесь, - совсем тихо, в волосы, сводящие с ума этим загадочным запахом. Она услышала, в этом он был уверен.
Создатель!
Предложение поражало двойственностью. С одной стороны, оно было достойно куртизанки, вот так, на столе...с другой, томление все нарастало, и ему нужно, просто необходимо было дать выход. Взаимная страсть супругов лишь усиливала желание каждого, толкая на безумные поступки. О нет, Марго не думала о приличиях в этот момент, не думала, что новая волна слухов расползется по дворцу. На чаше весов были две иные мысли: Готфрид и обида.
Обида на то, что супруг глух к ее просьбам, словам, к потребностям. Какая-то небольшая, но назойливая часть сознания начала нашептывать, что кесарь видит в своей жене лишь ту, что дает постельные утехи и возможного наследника, а то, что у молодой женщины есть остро встающие вопросы, причем о дальнейшей судьбе Дриксен, его не волнует.
Но предложение столь соблазнительно...и это проникновенное "решайтесь". Одно оно заставляло голову кружиться.
Готфрид имел поистине безграничную власть над супругой. Столь сладкую власть.
Зачать... Он снова указывает тебе на твою несостоятельность и твое место.
Слова сами слетели с языка, ибо проконтролировать себя в достаточной мере Марго не смогла.
- Я жду ребенка.
Произнесенное немного отрезвило.
Усилием воли молодая женщина смогла обуздать страсть. Она заглянула в глаза супруга, желая видеть его реакцию. Впрочем, самоконтроль Маргариты слабел с каждой секундой. Тело призывало Готфрида на время забыть о сказанном и воплотить в жизнь желаемое. Руки уже сами крепче обняли супруга, а губы желали найти его губы.
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-03-03 21:20:31)
Готфрид окаменел. Столь долгожданное счастье, как редкая бабочка, наконец, приблизилось. Физическое желание улетучилось в момент, уступив место желанию обращаться с супругой бережно, как с драгоценным сосудом. Чуть отступив, кесарь легко приподнял жену и усадил перед собой на стол - как ребенка. Уперевшись руками в столешницу по обе стороны от супруги, он наклонился совсем близко, так, что её большие, чуть испуганные, глаза были единственным, что он видел.
- Вы уверены? - почти шепотом спросил Готфрид, боясь спугнуть надежду. Губы внезапно пересохли.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-03-11 14:05:08)
Перемена в поведении супруга была разительна. Марго успела себя отругать за то, что не подождала с новостью. Ведь никто не мешал помедлить и насладиться возможностью близости. Немного растерявшись от того, что оказалась на столе, Маргарита, как послушная девочка, сложила руки на коленях. Готфрид наклонился, и была в этом жесте странная смесь властности и отеческой заботы. Взгляд смутил, и этот голос... в нем было столько... надежды? Маргарита никогда не любила супруга так сильно, как сейчас, в этот самый момент. Она опустила глаза и очень тихо ответила.
- Да. Теперь я точно знаю. Примерно второй месяц.
Молодая женщина вновь взглянула в серо-голубые глаза.
- Обнимите меня... пожалуйста.
Готфрид обнял Марго медленно, заключая её в объятия постепенно, всю, так, чтобы защитить и уберечь... От всех невзгод и напастей.
- Лишь бы только все получилось, - едва слышно пробормотал он.
Постоял так несколько минут словно нежно убаюкивая супругу, затем чуть отстранился и произнес уже совсем другим тоном, серьезным и строгим, глядя ей в глаза:
- Подари мне здорового наследника. И я буду тебя боготворить.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-03-12 22:48:25)
Объятия супруга были столь теплыми и нежными. Марго прижалась, обнимая в ответ, и прикрыла глаза.
- Лишь бы только все получилось...
- Я молюсь об этом...Ваше Величество, - тихий голос заметно дрогнул. Кесариня зажмурилась, сдерживая слезы.
Слишком много за эти два месяца: переживаний, надежд, опасений по поводу разговора с Фридрихом, пробуждений посреди ночи от кошмаров, уловок, чтобы отвадить лекаря, замираний сердца от спазмов внизу живота, дурнота, ноющая грудь. И сейчас она почувствовала себя защищенной, любимой, почти что маленькой девочкой. Первые соленые капли сами стекли по щекам, женщина лишь крепче прижалась к мужу, единственному близкому здесь ей человеку. Но вот он отстранился, и это уже был не ее супруг, преисполненный надежд о сыне, но кесарь Дриксен. Столь резкий доверительный переход на "ты". Маргарита опешила, судорожно вытирая подушечками пальцев мокрые щеки.
Боготворить... Как ты не понимаешь, мне не нужно, чтобы ты меня боготворил, не нужно. Мне нужны твоя любовь, забота, нежность... Чтобы ты был рядом, настоящий... мой.
Но разве она могла это сказать? А что вообще она могла сказать? Что она постарается? Что сделает все возможное? Это так походило на... сделку.
- Я хочу троих мальчиков и двух девочек... Здоровых...
Предательские слезы снова подступили. Она боялась. Зильбершванфлоссе не плачут! Не плачут!
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-03-13 13:23:19)
Женщины любят плакать. Готфрид непроизвольно поморщился, отворачиваясь на мгновение - чтобы супруга не заметила этого выражения. Считают слезы лучшим оружием. Или даже заменой действию.
- Дорогая, успокойтесь. Вам вредно волноваться. Простите, если моя реакция была слишком эмоциональной, но вы же понимаете как важны для меня эти новости. Для меня и Дриксен. Помните - кесариня не плачет. Слезы совершенно бесполезны, они только заставляют исходиться в жалости к себе - а какая от этого польза? Мы должны быть сильными - как пример для подражания нашим подданным.
Обняв супругу за плечи, кесарь внимательно следил за её лицом.
Девочка, я знаю, что тебе трудно. Но мы не принадлежим себе. На карту поставлено будущее Дриксен и ты часть общего замысла . Нравится тебе это или нет.
- Вы должны быть сильной. Беречь себя. Выполнять все предписания лекаря. И думать о хорошем. Думать о том, как наши дети будут способствовать процветанию Дриксен. Как мы будем ими гордиться. И как они буду вершить великие деяния. Понимаете, Марго?
Готфрид заметно разволновался, голос почти дрожал от возбуждения.
Великие планы... Да, только они достойны кесаря... Вот только способна ли кесариня его понять, готова ли она осознать их величие и, вдохновившись ими, думать о величии больше, чем о своих собственных переживаниях?
Чуть отстранившись, Готфрид изучал лицо супруги.
Готфрид отвернулся, но слишком поздно. Марго видела отражение презрения на его лице. И эта брезгливость отрезвила лучше ушата холодной воды. Наверное, если бы он дал ей пощечину, ей бы было менее больно. Слезы тотчас же прекратились. Тыльной стороной ладони молодая женщина вытерла соленые дорожки со щек.
- Я понимаю, Ваше Величество, - она смогла взять себя в руки, голос был тихим и спокойным, как всегда.
- Именно поэтому я не могла ждать и пришла к вам как только уверилась в своем положении.
Маргарита склонила голову.
- Я помню. Кесариня и кесарь - суть единое целое. И никто из них не может проявлять слабость. Даже при супруге...Создатель, дай мне сил...
Маргарита смело, но нежно посмотрела в глаза супруга. Что же вами все же двигало тогда, шесть лет назад?.. Женщина внимательно выслушала слова любимого. Она чуть повернула голову, взяла ладонь кесаря в свою и поднесла к губам. Рука была горячая.
- Вы знаете, что моя жизнь принадлежит вам и Дриксен. Я буду сильной, Ваше Величество. Чтобы вы могли гордиться своей супругой. И не жалеть о выборе. Я обещаю вам беречь себя и выполнять все, что мне скажет лекарь. И обещаю держать вас в курсе своего самочувствия. Я буду думать только о хорошем. Я сделаю все от меня зависящее и даже больше для процветания кесарии. Я уверена, что ваши дети будут достойными продолжателями вашего дела, любовь моя. Вам будет чем гордиться, я обещаю.
Молодая кесариня ласково погладила супруга по руке.
- Скажите, что вы будете себя беречь. Ради Дриксен. Ради ваших детей. Ради меня...
Марго поцеловала тыльную сторону ладони любимого мужа.
- Но, Ваше Величество, я все же хочу задать вам вопрос, из тех, что накопились. Или два...
Она выдержала паузу.
- Скажите, Вы женились на мне... по любви только по долгу?
Зеленые глаза внимательно наблюдали за супругом. Она ступила на опасную дорожку.
Отредактировано Марго Зильбершванфлоссе (2012-03-15 22:18:51)
Вам будет чем гордиться, я обещаю.
Было приятно слышать эти слова. Как и чувствовать её заботу. И видеть как блестят её глаза.
только по долгу?
Гм, о чем это она? К чему вообще этот вопрос?
Готфрид недоуменно посмотрел на супругу. Хорошо ли она себя чувствует? И тут его осенило.
Ах да. Молодым девицам ведь абсолютно необходимы все эти слова, заверения, клятвы, признания в вечной любви. А Марго, в конце концов, продолжала оставаться юной, весьма юной, особой.
Кесарь не сразу нашелся, что сказать. Чуть не пожал плечами, чтобы потянуть время. Вовремя сообразил, что это особо неуместный жест.
И что? Кинуться заверять её в большой и чистой любви?
Готфрид (весьма справедливо, по своему разумению), полагал, что забота, страсть и защита это именно то, что нужно женщине в законном браке. Ну не цветочки же в окно кидать, в самом деле... С сонетами...
Кесарь чуть закусил губу, дабы не улыбнуться. Пауза затягивалась. А ведь когда он увидел её на приеме, тогда, 6 лет назад, она была совершенно неотразима и... нет, однозначно он был влюблен!
- На наше счастье, Марго, политические соображения и долг не стали преградой у нашего союза. И это было весьма приятно. Ибо я совершенно потерял голову от некой молодой особы и было бы крайне печально, если бы от этой страсти трон кесарии хоть немного пошатнулся. К счастью, этого не случилось.
Говоря это, Готфрид обнял супругу и вновь привлек к себе. Как опытный политик, он инстинктивно знал, какие моменты в разговоре следует затушевывать, а какие подчеркивать, дабы повернуть разговор в нужное русло. И как максимально использовать правду и искрение чувства, скрывая острые углы.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-03-30 14:51:29)
Готфрид медлил. Она видела, что вопрос застал супруга врасплох. По правде сказать, Маргарита сама не ожидала от себя подобного вопроса. Женщина пожурила себя за опрометчивость и легкомыслие.
В конце концов ты его жена перед Создателем и людьми! И он тысячу раз прав, что кесариня не должна плакать. Кому они нужны, твои слезы? Готфрид в тебе ищет заботу о нем и детях, забытье от политики и горестей. Это ты должна его радовать, а не кто-то другой. Слезы ему преподнесут, для этого ему достаточно выйти в народ. А ты его утешение, его отдых.
Зачем же ты рушишь то, что так старательно было вами обоими построено? Он хочет видеть тебя сияющей, любящей, в окружении детей, дарящей ему свои любовь и тепло. Его поддержкой, его радостью. Достойной быть Зильбершванфлоссе.
Разве он плохо к тебе относится? Пренебрегает тобой? Да?! А что же это было минутами назад, когда одно твое появление заставило его забыть о бумагах?
Оставь книжные замашки юным дурочкам, мечтающим о принцах. Ты кесариня. Нет, ты жена кесаря. Жена зрелого, мудрого, состоявшегося и заботливого мужчины. Разве можно мечтать о большем? Не гневи Создателя, Марго...
И чего ты добиваешься своим вопросом? Что он будет заверять тебя в любви до гроба, как какой-то желторотый юнец? Наверняка же ответит что-то вроде "Долг превыше всего, моя дорогая". И будет, между прочим, прав. Он поклялся однажды в этой самой любви перед Создателем, зачем пытаться заставить его повторять?!
Мысленное самобичевание было прервано ответом супруга. Большие светло-зеленые глаза Маргариты, казалось, стали еще больше от удивления. Марго прильнула к супругу, ласково обнимая его в ответ. Второй раз за эту встречу Готфрид смог развеять мысли супруги.
Как мало мне надо...
Молодая кесариня счастливо рассмеялась.
- Я самая счастливая женщина кесарии, а вы, Ваше Величество, непревзойденный политик! - она поймала губы супруга в долгий, глубокий и многообещающий поцелуй. Нехотя оторвавшись, Марго продолжила:
- И я надеюсь, вы передадите свои знания и опыт сыновьям. Троим. На меньшее не согласны ни кесария, ни я! - она улыбнулась и поцеловала супруга снова, соскальзывая с крышки стола вниз.
- Я бы хотела попросить вас прогуляться сегодня со мной и Ольгердом после ужина к Большому Озеру. Птенцы вашей любимой пары подросли, я бы хотела показать сыну, как из невзрачного серого птенчика вырастает красавец-лебедь.
Маргарита поцеловала супруга на прощание.
- Не смею больше задерживать вас, любовь моя, - поклонившись кесарю, она прошла к двери.
- И, Ваше Величество, - глаза молодой женщины смотрели озорно, когда она обернулась, - мне будет вас очень не хватать... эти месяцы.
Готфрид умел различать любовь когда встречал её. Это когда-то, в молодости, другие вещи казались первостепенными - амбиции, уважение, страсти... Собственно, они оставались важными и теперь - но их статус, в глазах кесаря, просто как бы не изменился. А вот искренней заботе и любви он с годами стал придавать гораздо большее значение, нежeли в юные годы. В его положении, впрочем, это не те вещи, на которые можно рассчитывать или о которых стоит мечтать. Ну, на мечты он уже давно не тратит драгоценное время вообще, предпочитая хотеть и добиваться, а не легкомысленно мечтать, но вот что касается рассчитывать... Первые несколько лет после брака, иногда в круговерти событий мимолетно задумываясь об истинной подоплеке желаний молодой кесарини, Готфрид каждый раз с невероятным изумлением отмечал, что ее интерес, ее восторг, ее привязанность выглядели ... искренними. Нет, не выглядели. Были.
Сей факт потряс его до глубины души. Нет, он не сомневался, что любая молодая девица найдет предложение руки и сердца кесаря более чем лестным, и в большинстве случаев, будучи пристойно воспитанной, найдет в себе силы соблюдать манеры, блюсти супружеский долг и достойно выполнять взятые на себя в браке обязательства, но вот на искренние чувства, а уж тем паче обожание и привязанность не может рассчитывать даже правитель. И чтобы так все безупречно сложилось... Кесарь не был суеверен, но, полагаясь на свой жизненный опыт, был весьма склонен верить старинной балладе, в которой советовалось бежать, как от огня, от правителя, которому нарочито во всем везло. Ведь такое везение может предвосхищать только великое бедствие:
"Führwahr, ich muß dich glücklich schätzen!
Doch," spricht er, "zittr ich für dein Heil.
Mir grauet vor der Götter Neide;
Des Lebens ungemischte Freude
Ward keinem Irdischen zuteil.
Ты счастлив; но судьбины лестью
Такое счастье мнится мне:
Здесь вечны блага не бывали,
И никогда нам без печали
Не доставалися оне.
Все складывалось слишком безупречно. Но теперь время расставило все на свои места. Как и тот гость из баллады, пророчащий несчастье обласканному судьбой правителю, он заплатил. Своим сыном.
Auch mir ist alles wohl geraten,
Bei allen meinen Herrschertaten
Begleitet mich des Himmels Huld;
Doch hatt ich einen teuren Erben,
Den nahm mit Gott, ich sah ihn sterben,
Dem Glück bezahlt ich meine Schuld.
И мне все в жизни улыбалось;
Неизменяемо, казалось,
Я силой вышней был храним;
Все блага прочил я для сына...
Его, его взяла судьбина;
Я долг мой сыном заплатил.
Впрочем, Ольгерд жив. Хоть и вряд ли станет великим правителем. Но его ведь можно просто ... любить?
- Радость моя, - поднимая взгляд на супругу, - ваша любовь делает меня счастливейшим из смертных. Помните об этом - даже если иногда я забываю вам об этом сказать. И, конечно, никакие дела меня не оправдывают.
Сделав несколько шагов, он поймал Марго за руку, вновь притянул супругу к себе, и мгновение подержал ее молча в своих объятиях. Затем поцеловал и тихо прошептал на ухо уже совсем другим, игривым, тоном:
- Мне приятно слышать, что вам будет меня не хватать. Но ведь есть разные ...способы, - последнее слово было особенно выделено и подчеркнуто интонациями.
- А пока, - уже обычным голосом, чуть отстраняя супругу - мне пора работать. Я навещу вас вечером. После нашей прогулки.
И улыбнулся жене счастливой улыбкой вполне таки молодого человека.
Отредактировано Готфрид Зильбершванфлоссе (2012-03-30 16:35:49)
Вы здесь » Талигойский лабиринт » Дриксен » И в горе, и в радости [4 З.С. 398 КС; доступ: только участники]