Звук закрывающейся задвижки заставил недовольно поморщиться - Манрик все же закрыл ее, зря она столько времени разыгрывала смирение и покорность в надежде сбежать, пока генерал отправиться за каретой.
- Закатные твари, - не удержавшись,выругалась девушка, но вовремя спохватилась. - Нет, благородная дама так выражаться не должна.
Последнее было произнесено скорее для самоуспокоения, ибо одним движением генерал провалил такой хороший план. Леони досадливо посмотрела на окно. Еще один путь к отступлению, но при мысли о мокром саде невольно передернуло. Не пойдет. Девица настежь распахнула окно, оглядела комнату еще раз,  и, не найдя ничего лучшего, спряталась за дверь. Когда Манрик войдет, видно ее не будет, а раскрытое окно сразу наводит на мысли о побеге. Главное, чтобы генерал не стал захлопывать за собой дверь. Хотя зачем ему это в опустевшей комнате?

//Леонард как раз размышлял о том, стоит ли написать Его Высокопреосвященству записку, предупреждающую о своём приезде, но решил, что всё-таки не стоит. Мало ли кто её может прочесть. (с)  Точно предупреждение о приезде, а не любовное послание?

Создатель! Сегодня определенно не ее день. От огорчения даже заломило в висках. Девушка была не только сразу же обнаружена, но и, кажется, совсем не генералом - удивленно взирающая на нее красивая дама никак не походила на ушедшего несколько минут назад Манрика. Точно решив, что это все же не он, Леони решилась заговорить.
- Здравствуйте, сударыня, - голос прозвучал робко и намного беспомощнее, чем хотелось бы. - Здесь я в гостях у девицы Котен, если вы не против, конечно.
Кто она такая и как здесь оказалась, племянница Сильвестра выдавать не спешила. Только бы Манрик не пришел. Тогда, быть может, ей удастся уговорить баронессу не придавать большого значения происходящему.

Гостья слабо улыбнулась. Ну вот, теперь она оказалась меж молотом и наковальней, и неизвестно, что было лучше - уехать с Манриком к кардиналу или остаться с баронессой. Ноющее тело просило одного, душа - другого, сознание подсказывало третье. Но ни генерала, ни возможности убежать не было, а потому, все еще придерживая шаль, фрейлина присела в реверансе.
- Девица Леони, - и добавила, пока звезда Олларии не поспешила разузнать подробности. - Приятно познакомиться, госпожа баронесса, и я с радостью приняла бы ваше приглашение, но все же вынуждена вас покинуть. Скоро наступит ночь, и хотелось бы вернуться до того, как окончательно стемнеет.
Девушка искренне верила, что сумеет добраться до дворца самостоятельно, а если повезет, то еще и избежит нежеланных встреч. В том числе и с настойчивым генералом.

Если против "милой Авелин" девушка ничего не имела, то от "дорогого Леонарда" аж передернуло. А еще почему-то стало неприятно, что Манрик для этой роскошной женщины является "дорогим Леонардом". Впрочем, какое ей дело до рыжего генерала? Скорей бы оказаться в собственной постели, укрыться одеялом, выпить теплого вина... Назавтра и следа от простуды не останется...
Но это все мечты. Сейчас приходилось выбираться из особняка Капуль-Гизайлей, который, похоже, оказался ловушкой. Если она не убедит баронессу, что нужно уйти немедленно, наверняка столкнется с Манриком, а потому Леони умоляюще посмотрела в красивые темные глаза.
- Сударыня... На поиски уйдет слишком много времени, к тому же добраться я надеюсь неузнанной - еще слишком мало кто знает меня в Олларии, но зато очень ждут дома...
Казалось, в серых глазах девушки сосредоточилось все страдание Ожерелья, и Леони искренне надеялась, что устоять перед такой просьбой баронесса не сможет и не заинтересуется загадочным домом - говорить, что ждут ее во дворце, означало невольно раскрыть себя.

В словах баронессы был смысл, и Леони покорно кивнула. Пожалуй, лучше она доберется до дворца со слугой, нежели продолжит препираться с хозяйкой или ее  дорогим гостем, который, слава Создателю, куда-то пропал, что неудивительно, учитывая, какими заманчивыми неожиданностями мог привлечь этот дом.
- Благодарю, госпожа баронесса. Пожалуй вы правы, и я буду очень признательна, если вы одолжите мне коня. По приезду слуга приведет его обратно.
Как бы то ни было, скоро этот кошмар закончится, а  дворцовый лекарь умеет не задавать лишних вопросов. Девушка слабо улыбнулась Марианне. Наверняка та изнывала от любопытства, кто же Леони такая, но, надо отдать должное, никак того не высказывала.

Отредактировано Леони Дорак (2011-07-18 03:25:14)

Гроза вернулась в Олларию. И вернулась неожиданно. Накрапывающий уже с час-второй мелкий дождь постепенно усилился, пару раз ярко сверкнула молния, на миг выхватив из окружающего мира все мельчайшие детали, и тут грянул невероятно сильный раскат грома, заставив задрожать стёкла в окнах.
Лошадь Леони, испугавшись грозы, вдруг вскинулась на дыбы, лишь чудом не сбросив девушку, и, сорвавшись с места, помчалась в распахнутые по случаю запланированного отъезда неожиданной гостьи ворота. Выскочив за ворота, животное, не разбирая дороги, ринулось по тёмной улице вперёд.

На том ли она уже свете или еще на этом, девушка не понимала до тех пор, пока не оказалась в мокрой траве. Во всяком случае, происходившее вокруг не походило даже на Закат, не говоря уж о Рассветных садах, а теперь... Ощущение твердой земли под ногами успокаивало, сочившаяся по щеке теплая липкая струйка, размываемая дождем имела неприятный привкус, а каждый удар грома заставлял лежащую в траве девушку вздрагивать, ощущая резкую боль в правом колене.
Слезы в открытую лились по лицу, смешиваясь с дождевыми каплями, а на укушенной губе выступила капелька крови, пока Леони, не обращая внимания на боль, пыталась привалиться спиной к стволу и поплотнее укутаться в оставленный Савиньяком плащ. Утром сюда наверняка кто-нибудь придет, а пока надо набраться смелости и терпения, чтобы пережить эту страшную ночь.

Слезы застилали глаза, да и в темноте зарослей было трудно что-либо разглядеть. Когда девушка увидела приближающуюся фигуру, мысленно приготовилась к худшему, но Судьба, похоже, наконец решила смилостивиться над непутевой графиней - подошедший оказался Манриком, теперь бережно утирающим кровь с ее лица. Слезы, смешиваясь с каплями дождя, хлынули еще сильнее. На этот раз не от обиды и злости. Генерал вполне мог остаться в гостеприимном особняке Капуль-Гизайлей, но вместо этого выбрал гнаться за ней по всей Олларии. Может, Манриков зря в Талиге не любят? Выходцы из этого семейства тоже могут быть чуткими и добрыми. Вместо ответа  Леони обвила руками талию среднего сына тессория и прильнула пылающей щекой к мокрому плащу.
- Благодарю...
Слова были едва слышны,  девушка и не надеялась, что тот, к кому они были обращены, разберет, и все же не могла не произнести. Если бы ей кто-то сказал несколько дней или даже часов назад, что она будет так рада появлению Леонарда, Леони бы рассмеялась в лицо, но прошедший день значительно изменил отношение ко многому. Тепло лежащей на плече руки проникало сквозь сырую одежду и несколько успокаивало, заставляя прижаться чуть сильнее. Как все-таки же хорошо, что Леонард не остался у баронессы - только сейчас девушка  поняла, что ночь в одиночестве в заброшенном парке она бы просто не выдержала.

Надежное и успокаивающее объятие пропало, и Леони растерянно заморгала. Видеть этого, генерал, конечно, не мог, да и не было на то рассчитано - девушка была искренне удивлена переменой поведения, пока не прозвучал вопрос. Да, военную выправку видно сразу, даже в общении с девицами.
- Вы всерьез полагаете, что происшедшее можно назвать "в порядке"? - графиня не удержалась от легкой иронии, но дальше ответила четко и ясно, подражая тону собеседника. - На лошадь взобраться едва ли смогу. Кажется, при падении сильно ударилась коленом. По крайней мере, вначале было очень больно, а после старалась его не задевать. Еще несколько не заслуживающих внимания ссадин и ушибов и очень холодно.
Девушка плотнее запахнула плащ и прислонилась к стволу, надеясь, что последние слова не прозвучали, как упрек. Сидеть рядом с Манриком было тепло, отрицать этого она не могла, но и навязываться тоже не будет. Даже если генерал решит оставить ее одну в этом парке и вернется в дом Капуль-Гизайлей. Упрямо вздернутый подбородок не вязался с усталыми глазами, просившими о помощи, но, к счастью, было слишком темно, чтобы это разглядеть.

Чего добивался Манрик, понять было сложно, но пререкаться, учитывая обстоятельства, точно глупо. Леони призвала на помощь всю свою способность относиться к ситуации проще. Неожиданно помогло, а раздраженный генерал даже вызвал легкую улыбку.  Папенька был прав, когда говорил, что если ситуацию изменить не можешь, попробуй найти в ней хорошее. Хорошим оказался и плащ, и теплое плечо, к которому она вновь прислонилась.
- Поверьте, генерал, ваше общество более приятно, чем его отсутствие. Даже когда вы зачем-то пытаетесь задеть и уколоть.
Девушка не лукавила. Ей и правда было приятно находиться сейчас рядом с Манриком, проявляющим, судя по всему, чудеса галантности. Последнее, судя по незначительным срывам, давалось с трудом, но на куртуазную беседу она и не претендовала.
- Полагаете, в темноте можно что-либо разглядеть? - сама мысль о том, что генерал будет это делать, вызывала странную дрожь, но противоречить Леони все же не стала. - Правое. Вы полагаете, это серьезно? Думаю, всего лишь небольшой ушиб, и мне, право, так неловко обременять вас заботой о себе.

- Если вам неловко - не обременяйте.
- Если так, то и не буду, - отозвалась Леони, с сожалением отметив, что Манрик все же вывел ее из относительного спокойствия. Плащ генерала полетел ему на колени, а сама девица, отшатнувшись от сильного плеча, вновь прислонилась к мокрому стволу дерева. Впрочем, было уже все равно, вряд ли что-то осталось сухое на ней самой.
- И вежливость здесь совсем не излишняя, я действительно так считаю. Точнее считала, но вы, генерал, делаете все, чтобы ваше общество было несносным! - о том, что со всей своей несносностью Манрик заботливо осматривает ее колено, девушка предпочла не думать. - Если вам так неприятно находиться рядом со мной, я не принуждаю. Достаточно прислать из города лекаря или кучера, поскольку сама вас покинуть, увы, не могу.