Слава Создателю, сегодня в доме Капуль-Гизайлей было не столь шумно и многолюдно, как могло быть. Хотя, конечно, столпотворение было бы на руку. Впрочем, генерал Манрик надеялся, что зрелище у игральных столов было достаточно увлекательным, чтобы гости обращали больше внимания именно на них, чем друга на друга.
Леонард не особо жаловал игры и сам играл нечасто. Но бывать в таких местах нужно, если хочешь быть в курсе самых основных событий столицы. Да и баронесса была женщиной довольно приятной.
Генерал цепким взглядом выхватил у одного из столов юного Колиньяра, выждал некоторое время, убедившись, что маркиз не собирается отходить, и направился в ту сторону, лениво повертев бокал в руке.
Игра, кажется, была в самом разгаре. Леонард сделал вид, что ему очень интересно, и стал медленно обходить вокруг стола, как будто бы ища место, где было лучше всего видно, чтобы не загораживали спины других зрителей. Удобное место совершенно случайно оказалось рядом с Эстебаном.
- Добрый вечер, маркиз, - приподняв бокал в приветственном жесте и снова устремив взгляд на "поле карточной битвы". - Кажется, этот господин справа одержал победу в двух предыдущих партиях? Я бы на его месте сворачивался. Невозможно быть первым всё время. Как вы считаете?

Успешно подавив в себе мысли об оруженосцах, которые, едва поступив на службу, шляются по подобным местам, Манрик продолжил:
- Я придерживаюсь мнения, что удача любит рискованных, как, впрочем, и не рискованных, до поры до времени.
- Осторожность может спасти не только от провала, но и не дать победить.
- Палка о двух концах, - согласился генерал, - как, впрочем, и многое другое. Но вам-то, насколько я знаю, беспокоиться о победах нечего. Мой племянник рассказывал о ваших внушительных успехах в Лаик, и, насколько я знаю, в списке унаров ваше имя стояло первым? Такой победой можно гордиться.
Леонард периодически поглядывал на игральный стол, пытаясь сохранить на лице хоть какой-нибудь интерес к игре.
- Надо полагать, ваши соперники были весьма достойными?

Манрик с трудом подавил смешок.
- Благодарю вас за совет.
Генерал снова повертел злосчастный бокал. Пить не хотелось - скорее, из соображений осторожности, - но слуг поблизости, как назло, не оказалось. Отходить Леонард не решился, чтобы не упустить юного Колиньяра. Разговор он намеревался довести до конца.
- Впрочем, я должен извиниться. Должно быть, эта тема вам неприятна. Я прекрасно помню дни, когда сам только выпустился - готов был бросаться на каждого, кто заговорил бы со мной об этом, - Манрик пожал плечами. - Но вам пришлось ещё хуже, ведь в этом году в Лаик обучался сын мятежного Эгмонта Окделла. Не понимаю, зачем только его пустили в столицу? Впрочем, никто ведь не мог помыслить, что его возьмёт в оруженосцы сам Первый Маршал. Это... очень неожиданно. Почти все были уверены, что он если и возьмёт кого-нибудь, то уж явно кого-то получше, - генерал взглянул на Эстебана и улыбнулся - чуть сочувственно, но едва заметно, чтобы это выражение можно было списать лишь на игру света.

- Предугадать сложно, но вполне возможно разглядеть в них некую логику, - задумчиво и как бы между прочим проговорил Манрик. - Я думаю, что в сложностях, которым может подвергнуться оруженосец герцога, его характер повинен меньше всего.
Генерал решил, что произносить имя "Окделл" прилюдно более одного раза неосмотрительно.
- Развлечения? - слегка удивился Леонард и тут же неодобрительно огляделся, будто забыв о вопросе. - Знаете, по правде говоря, за сегодня мне уже порядком надоела эта толпа, и я собирался откланяться перед хозяевами. Мне кажется, интересных партий сегодня уже не будет. Если вы не собирались намеренно здесь задерживаться сегодня, маркиз, мы могли бы выйти вместе, и я бы высказал вам своё мнение по вопросам, касающимся предмета нашего разговора. Если оно вам интересно, конечно же, - генерал позволил себе улыбнуться.

* * *

...Леонард покосился на своего спутника, но в ночном полумраке разглядеть выражение лица было сложно. Тогда он оставил попытки угадать, что в действительности думает об этом разговоре юный Колиньяр, и продолжил:
- То, что Окделлу не место в Олларии - это и ежу понятно. Пресловутые Люди Чести не зря побоялись брать его в оруженосцы. А по-настоящему они все боятся только двух людей - кардинала и Первого маршала. Помните, что я сказал о действиях Алвы? На первый взгляд его выходка кажется странной причудой. Сын мятежника должен был вернуться в свой Надор и там прозябать. Но не всё так просто. Не знаю, смог бы из Ричарда Окделла получиться новый Эгмонт или нет, но дома он в гораздо большей безопасности, чем в столице. Это был весьма тонкий и дальновидный ход со стороны герцога Алва - он прекрасно знает, что в Олларии его оруженосцу долго не протянуть. Он сын Эгмонта, а значит, многим мешает. К тому же, теперь в глазах своих же он ещё и предатель, так как поступил на службу к врагу "истинной Талигойи". Конечно, Алва и сам бы мог с ним расправиться, но для него слишком бесчестно марать руки о юнца. Всё, что ему нужно сделать это... на некоторое время "забыть" о своём оруженосце. Без Алвы Окделл беззащитен.
Манрик говорил неспешно и не глядя на Эстебана, как будто бы просто размышлял вслух.
- Впрочем, в столице вряд ли нашёлся бы такой храбрец, который бы поднял руку на оруженосца Первого маршала. Пусть бы он даже был отличным фехтовальщиком, он ещё должен правильно понимать замысел Алвы и не испугаться возмездия.
Генерал замедлил шаг и доверительно сообщил:
- Я могу сказать вам, исключительно как будущему родичу и надеясь на дальнейшее взаимное доверие, недавно мне сообщили, что Ричарду Окделлу всё-таки грозит опасность. Правда, я не знаю, стоит ли верить... Вы бы на моём месте поверили, маркиз?
А вот теперь посмотреть в глаза - пристально и в ожидании.

- Боюсь, на свете нет и не было людей, с которыми бы герцог делился своими планами, - чуть раздражённо ответил Манрик, сделав вид, что не заметил сарказма. - Но голова нам на то и дана, маркиз, чтобы догадываться самим. Строить теории на основе фактов... и кое-каких полученных сведений, - генерал небрежно смахнул с рукава несуществующую соринку.
- Что вы, что вы. Помогать Алве? - пожать плечами и усмехнуться. - Ворон не нуждается в помощи. А если бы и нуждался (вдруг), то оказывать её выстроилась бы немалая очередь. Но это всё напрасно. Герцог Окделл долго не проживёт, и его место займёт кто-нибудь другой. Или не займёт. В конце концов, служить Первому маршалу - это слишком большая честь, даже для лучших. Думаю, он это прекрасно понимает, как и все остальные. Хотя об этой чести и мечтают... многие. Не так ли?
- Мы с вами когда-то успели породниться?
Леонард сразу же принял скучающий вид.
- Пока нет, но я уверен, что ваша сестра и мой брат составят хорошую партию. Впрочем, главное, что в этом уверены наши отцы, - данная тема сейчас интересовала генерала меньше всего, и тоном это было сказано соответствующим.
- Прошу прощения, я давно не был дома...
- И вы предпочли наверстать упущенное у Марианны Капуль-Гизайль, вместо того чтобы навестить родных? Я надеюсь, вы с ними не в ссоре? - участливо поинтересовался Манрик.

- Мы уже говорим, - улыбнулся Манрик, но тут же посерьёзнел. - Вы пожелали узнать моё мнение, я вам его высказал. Но ваше мне тоже весьма интересно. Я слышал о том, что у вас с Окделлом были не слишком хорошие отношения. Поэтому я и заговорил об этом с вами, как с лицом в некоторой степени заинтересованным. Непрошенный помощник - это нехорошо, вы правильно заметили. Но Первый маршал никогда не просит помощи. Ему сын Эгмонта ничуть не мешает. Ему вообще ничего не мешает. Но он мешает нам, тем, кто верен короне Талига.
Разбираться, настало время говорить прямо или нет, генерал не стал, посчитав, что хождения вокруг да около было достаточно. В любом случае, маркиз Сабве не походил на верного друга Ричарда Окделла, который тут же побежит предупреждать того об опасности.
- Итак, как я уже говорил, Окделл должен исчезнуть. Мы пока ещё не решили, каким именно способом и кто этому непосредственно поспособствует. Но, смею вас заверить, это будет отнюдь не помощью, как выразились вы. Это привилегия - оказать столице подобную услугу. Ну и, конечно же, определенная благодарность. Но нужен человек, который не подведет и который хорошо понимает необходимость данных мер.
"И к тому же, недолюбливает Окделла в достаточной степени".
- Поэтому я спрашиваю, вы хотите стать этим человеком?

- Я рад, что не ошибся в вас, - вполне искренне сказал Манрик.
- Я также слышал, что Окделл чрезвычайно несдержанный молодой человек. Он вполне может нарваться на какую-нибудь дуэль, и кто сможет обвинять честно одолевшего его противника, если юный герцог, например, сам бросит вызов? Конечно же, он должен это сделать по возможности при свидетелях. Причём свидетели увидят именно вызов, а не то, что к нему привело, - генерал чуть склонил голову и замедлил тон. - Хотя я уверен, единственное, что может к нему привести, - это вспыльчивый нрав герцога Окделла.
- Хотите ли вы, чтобы общественность знала о вашем деянии или нет - это ваше дело, - Манрик развёл руками. - В принципе, можно обойтись и без свидетелей, и тогда вы останетесь неизвестным героем. Хотя, полагаю, вы имеете право выбирать, кто должен знать об этом, а кто нет. Я бы, конечно, предпочёл, чтобы всё осталось тайной. Но не смею настаивать, так как может быть, что это хорошо повлияет на вашу репутацию среди верных Талигу людей.

- Значит, вы уже и сами собирались вызывать его? - чуть удивлённо переспросил Манрик, но в мыслях он себе удивляться запретил.
Выходит, он верно понял из рассказов племянника, что Эстебан действительно недолюбливает Окделла.
- Что же, это очень к месту. И, да, я нисколько не сомневаюсь, что для вас это будет несложным.
Когда маркиз Сабве споткнулся, Леонард чуть нахмурился, гадая, вышло это случайно, или юноша всё-таки слегка перебрал у Капуль-Гизайлей. Конечно, довести колиньярского наследника до дому было несложно, но уж очень не хотелось (да и не стоило) показываться "пред светлы очи" господина Килеана, которого Манрик переносил с большим трудом. Но дело даже не в этом, а в том, способен ли маркиз в подобном состоянии держать язык за зубами?
- Вы в порядке? - вежливо поинтересовался Леонард. - Может быть, стоило вызвать карету от Капуль-Гизайлей, пока мы ещё были там?
Однако, больше, как показалось генералу, маркиз тревожных признаков не подавал, поэтому он продолжил:
- В этом заинтересован не только я. У меня нет личной неприязни к юному Окделлу, если вы это имеете ввиду. Людей Чести я предпочитаю недолюбливать всех вместе взятых, а не по отдельности, так проще. Что касается сына Эгмонта... Вы же понимаете, чем он является для этих затаившихся в столице и мечтающих о новом мятеже подлецах? Он для них символ. И повод. По крайней мере одно семейство старых дворян мы можем лишить опоры. Черёд других ещё настанет, но у Окделлов сейчас положение самое невыгодное. Почему бы не начать с них? Нам нужно утвердиться ещё более у королевского трона, маркиз, я, как вы понимаете, говорю сейчас о своей и о вашей семье. Люди Чести мешают, и пора с ними расправиться. Надеюсь, я вполне ответил на ваш вопрос?

Леонард усмехнулся, подумав о том, что с амбициями юного Колиньяра из него может выйти толк.
"Подумать только! Перекопайте улицу, чтобы маркиз Сабве больше не спотыкался!" - эта мысль генерала изрядно развеселила.
Дело было выяснено, добавлять к нему что-то ещё казалось излишним. Эстебан не обманул ожиданий, оказавшись из тех, кто действительно схватывает на лету.
Но идти молча было слишком тягостно. Поэтому Леонард спросил первое, что пришло в голову.
- Так значит, вы не знали о помолвке своей сестры? Впрочем, если вы не были дома, то это неудивительно. Насколько мне известно, они пока решили это не слишком афишировать. А я упомянул при вас только лишь думая, что вы в курсе.

Леонард внимательно посмотрел на маркиза и вдруг улыбнулся - скорее, весело, чем насмешливо.
- Полагаю, лучше продолжать называть так, как называли. Просто "родич" звучит скверно, а "дорогой родич", как мне кажется, не отражает вашего искреннего отношения. Знаете ли, то, что не отражает искреннего отношения, всегда звучит саркастично. Тем более, что - кстати, отвечая на ваше высказывание о скоропостижности решения - всё это дело имеет пока что статус, скорее, предварительной договорённости, - генерал пожал плечами. - Маркиз, на самом деле, я уверен, что решение было принято гораздо раньше, чем мы с вами об этом узнали.
Леонард слегка нахмурился. Вовсе не потому, что отец не соизволивал заранее обсуждать с ним такие вещи, как, например, помолвка младшего брата. Тут впору было задуматься, не сосватают ли тебя за твоей спиной, а ты и знать не будешь. Среднему сыну тессория вдруг стало как-то стыдно, что он до сих пор не поговорил с братом об этой помолвке - всё время находились какие-то дела, а ведь Арнольд знал свою будущую невесту, пожалуй, так же "хорошо", как и сам Леонард.
- Что я думаю по этому поводу? - задумчиво повторил он, глядя куда-то вперёд, перед собой.
Потом задумчивость сменилась лёгким удивлением. "Значит, вы, сударь, желаете знать моё мнение?"
Генерал вдруг рассмеялся.
- Простите. Вы задали вопрос, который не удосужился бы задать сам тессорий.
И почему-то именно сейчас это показалось скорее забавным, даже смешным? Хотя это было Леворукий знает что такое.
"Похоже, мы с маркизом набрались оба - один спотыкается, другой несёт чушь. Нашли как скоротать вечер в дороге! На вопрос всё же следует ответить".
- Я не знаю, что думать по этому поводу. Мне сложно представить себя... на месте брата. Сказать по правде, я не сторонник подобных браков. Но в наше время и в нашем положении имеет ли значение подобное мнение? Брак принесёт пользу и супругам, и их семьям.
"Странно. Я сказал "их семьям". Не "нашим", - вдруг подумал Леонард.
- Вы, кстати, как будто не рады, - как бы невзначай заметил генерал, покосившись на спутника.

- Настаивать? - произнёс генерал с притворным ужасом. - Маркиз, поверьте, этого никогда не случится, и тому есть уважительная причина, - сказано было тоном, которым обычно сообщают величайшие тайны. - Это выражение любит мой старший брат.
Про себя Леонард подумал о том, насколько же странно, что с мальчишкой Колиньяром он сегодня подозрительно откровенен - так, как давно уже не был, здесь, в столице.
- Не только с вами, но и со мной никто не советовался.
Манрик слегка нахмурился.
- Вот что. Сейчас Арнольд в отъезде, но, если вы захотите, я вполне мог бы как-нибудь познакомить вас с ним поближе. Я ведь понимаю, вы беспокоитесь за сестру...
До девицы Колиньяр Манрику дела было ровно столько, сколько могло быть в данной ситуации. И он не мог точно знать, пригодится ли ему расположение маркиза Сабве. Но уж если можешь что-то сделать - сделай это. Не помешает. Леонард знал это сдержанное выражение лица. Тем, кто привык прятать истинные чувства, оно могло сказать о многом.
- Неужели вы мечтаете о союзе по любви? Как Рамиро и Октавия...
Генерал так удивился, что даже против воли остановился, пристально взглянув на Эстебана. Впрочем, мгновения хватило, чтобы взять себя в руки.
- Мечтания - это для юных девиц, маркиз, - отрезал он, неосознанно чуть ускорив шаг, как делал всегда, когда нервничал.
Тему следовало сейчас же сменить, ибо это была уже нежелательная грань.
- Как вам Килеан? - светски поинтересовался Манрик. - Признаться, я был удивлён, когда услышал, что он взял вас в оруженосцы. Хоть ему, как коменданту, и положено быть объективным, всем известно, как он относится к...
"...К нам, "навозникам".
-...к тем, кто верен Олларам.

- Со старшим вы познакомитесь и так поневоле. Ваш сеньор ошивается во дворце достаточно часто, чтобы это могло произойти.
"Ладно. Семейные разговоры тут не к месту. Всё, что в пределах уместного, уже было сказано".
- Зато я могу, - насмешливо ответствовал Манрик. - Но из уважения к вашему долгу оруженосца не буду. Что касается Окделла, - уже серьёзней, - то о нём, как вы выразились, "поговаривали" только лишь до ненавязчивого указания Сильвестра. Как я уже говорил, Люди Чести не так храбры, как расписывают предания, и не пошли бы против него. Подозреваю, что Килеан прельстился вашими завидными результатами в Лаик, - пожав плечами.
- Маркиз, - генерал покачал головой. - Что с вами сегодня такое? Вы нездоровы? Так что вы хотели сказать? Договорите? - Леонард совершенно невозмутимо сделал вид, что не заметил, будто Эстебан оборвал фразу намеренно.