Трудно радоваться ясному дню и одновременно маяться своими бедами, волей-неволей приходится выбрать что-то одно. Айрис Окделл вынужденно разрывалась между тем и этим. Надорские весны были влажными, прохладными, сумрачно-таинственными, здесь же, в Олларии, все так и рвалось жить и сиять. Айрис, вырвавшейся из северного сумрака в столичный блеск и свет, тоже очень хотелось просто жить, свободно и независимо, но возможностей таких ей не представлялось. Да, она добралась до города. Да, городская стража пропустила торговый обоз, не став спрашивать имена и цель визита у каждого из путников в нем. Да, она, Окделл, беспрепятственно въехала в столицу...
А вот что дальше?
Айрис присела на скамейку в тени пушащегося робкой свежей листвой деревца и предалась невеселым мыслям. Даром что весна, солнце греет, но к вечеру налетит прохлада, а ночью так и вовсе похолодает. Она в столице, но по-прежнему представления не имеет, где искать брата. Есть еще Эмиль Савиньяк, который так тепло отнесся к ним с Дейдри в недружелюбном, чужом для него Надоре, вопреки гневу хозяйки замка, и его, возможно, было бы проще отыскать... Если он вообще в городе. И если пожелает видеть непослушную девчонку Окделл. И если она отыщет особняк Савиньяков... Одни только "если"!
Девушке уже не раз попадались городские стражники. Можно было спросить дорогу к особняку Савиньяков у них, но не потребуют ли они назваться? Окделлам запрещено появляться в столице - интересно, что сделают с нарушившей запрет юной герцогиней? Врать о своем имени и цели прибытия не хотелось - слишком страшно было. А может, просто слишком уютно сидеть и жалеть себя, размышляя, как все плохо.
Мимо не прошла, а словно бы проплыла красивая светловолосая девушка, довольно просто одетая, но так и лучащаяся каким-то внутренним светом и теплом. Айрис посмотрела на нее с откровенной завистью - как бы ей хотелось иметь возможность просто порадоваться ясному дню! Герцогиня подняла раскрытую ладонь, и голубь, уже давно сидевший на ветке неподалеку и будто бы наблюдавший, подхватил с нее кусочек мягкого хлеба, оставшийся от недавно съеденной булочки. Девушка стряхнула крошки в траву и тихо расплакалась, закрыв ладонями лицо.

Когда та самая светловолосая красавица неожиданно оказалась рядом и с участливым видом предложила помощь, это показалось попросту издевкой, к тому же, обидно было демонстрировать свою слабость незнакомке. Айрис даже захотелось поначалу нагрубить в ответ, бросить что-нибудь обидное, гордо-независимое, вроде того, что Окделлы не нуждаются в помощи всяких там безродных, "навозников" и прочих... Только вот то, что она принадлежала к роду Окделлов, сегодня обернулось против нее. Да что там - сегодня против нее был весь свет вместе с этим шумным красивым городом, яркими солнечными лучами и прекраснодушной девицей, лезущей в чужие проблемы. Но Айрис была герцогиней, она приняла этот вызов еще покинув дом, она должна была выдержать. Поэтому, с усилием смирив раздражение и обиду, девушка бледно улыбнулась и выдавила, смахнув слезы:
- Не думаю, что вы можете мне помочь, сударыня, но спасибо, что спросили.

Айрис наблюдала за манипуляциями незнакомки, с трудом сдерживая улыбку. Продолжать плакать, когда рядом вертится эта вежливо-настойчивая девица, явно не желающая бросать ее в беде, не представлялось возможным, да уже не очень и хотелось. Мир, как выяснилось, все-таки был не без добрых людей, и от этого на душе у Айрис ощутимо полегчало. Окделлы давно не знали везения - так может, она сумеет преломить эту печальную традицию?
Со вздохом потянувшись и поправив покрывавшую плечи шаль, герцогиня задумчиво огляделась, будто ища вдохновения для разговора, и осторожно протянула:
- Скажите, не знакомо ли вам имя Ричард Окделл?

- Учился, - подтвердила Айрис, даже не задумавшись, как ее случайная знакомая связана с Лаик и откуда знает ее учеников. Ей, конечно, стоило бы поостеречься, откровенничая с незнакомцами, но девушка слишком устала и отчаялась, чтобы осторожничать и выверять слова. - Только Фабианов день уже миновал, значит, Ричард поступил к кому-то на службу. И найти его теперь трудно, я ведь не знаю, к кому! А может, вам известно, где столичный особняк графов Савиньяков? - с надеждой прибавила она после паузы.

Айрис вскинулась было горделиво:
- Я не хочу обременять... - но тут же осеклась. Только что она страдала от того, что ей не к кому обратиться за помощью, и тут же собралась сама отвергнуть подброшенный судьбой шанс. Неужели удача и в самом деле решила улыбнуться беглянке? Упустить такой шанс было по меньшей мере глупо. А по большей - еще и опасно, ибо другого выхода у девушки не было.
- То есть, если вас это не слишком обременит, - поправилась герцогиня почти без запинки, даже изобразила благодарно-виноватую улыбку, хотя вряд ли получилось искренне. - Я могу хотя бы узнать, как вас зовут? И... я отблагодарю за помощь, как только смогу.

Первым порывом было назваться полностью. Гордо и красиво. Герцогиня Айрис Окделл, сестра Повелителя Скал! Только вот не закончится ли милосердие Селины там, где она услышит имя опальной герцогской семьи? Людей Чести в столице не жалуют в принципе, а уж Окделлов... После надорского восстания фамилию лучше было не поминать.
- Мое имя Айрис, - тяжело проговорила девушка, чувствуя искреннюю обиду из-за того, что не может прибавить фамилию и титул. Прятаться и недоговаривать было противно, раскрыться - невозможно. - Спасибо вам, Селина, что не прошли мимо и предложили помощь, - прибавила девушка дежурную благодарность, пытаясь замять возникшее напряжение.

- Идемте, - Айрис вымучено улыбнулась и поднялась, вскидывая на плечо тяжелые дорожные сумки. Часть вещей она привезла из дома, часть купила в дороге, и в целом вес выходил внушительный. Мостовые в столице и впрямь были хороши, Айрис тоже отметила это еще пока брела по городу от ворот. В Надоре большинство дорог были разбиты - морозами, весенними паводками и временем, а средств на то, чтобы перемостить их, в герцогской казне не водилось давно. Судя по восторженному тону спутницы, для нее хорошие мостовые тоже были роскошью, так что, вероятно, в Олларии она жила недавно. Эту мысль Айрис и решила озвучить, дабы начать хоть какую-то вежливую беседу.
- Селина, а вы давно живете в Олларии?

Айрис поморщилась, снова сдерживая раздражение. Конечно, новая знакомая хотела как лучше, но вот тратить жалкие остатки денег на носильщика?.. Этого герцогине очень не хотелось, а сумки можно было донести и самой. К тому же, неприятно было передавать свои вещи в руки какого-то мальчишки. Мало ли, что ему в голову взбредет... С другой стороны, не отказываться же теперь, когда вот он мальчишка, Селина смотрит, и продолжить нести сумки самой - все равно что расписаться в своей нищете.
Вытащив мелкую монетку, девушка бросила ее мальчику.
- Еще получишь, когда дойдем, - свысока сообщила она, передавая сумки. Мальчишка понятливо кивнул и побрел сзади, а Айрис снова обернулась к спутнице, делая вид, что все так, как она и хотела. - Надеюсь, мое внезапное появление не помешает вашей семье, Селина? Мне не хотелось бы создавать трудности, - все так же, чуть прохладно и чуть высокомерно продолжила она.

- Ну, по дорожным сумкам нетрудно догадаться, правда? - тихонько рассмеялась Айрис. Стоило отойти от неудобной темы, как приступ гордыни отпустил, а простодушная и нежная спутница герцогине просто понравилась, она невольно располагала к себе и вызывала доверие. - Да, я приехала только сегодня, и дорога была долгая... Поэтому мне и нужно поскорее найти Ричарда, ну или хотя бы графа Лэкдеми.
Айрис и не заметила, что в общем-то озвучила свое благородное происхождение. Искать в столице именно герцога Окделла или Эмиля Савиньяка скорее всего могла только дворянка, а выдавать этого девушке не хотелось, но слишком уже беззаботной и спокойной казалась спутница, и Айрис попросту перестала следить за словами. А может, ей просто очень хотелось довериться хоть кому-нибудь.

Айрис недоуменно захлопала глазами, пытаясь понять, из чего Селина сделала такие выводы. Она уже догадалась, что наговорила лишнего, но вот откуда появилась версия с сопровождающим?.. Спутница будто бы сама ей помогала: такая ложь была бы вполне удобной, но очень уж противной. Предательство само по себе унизительно, даже столь малое, и солгать, что герцогиня и впрямь доверила свою жизнь в дороге настолько ненадежному человеку, не давала гордость. Скорее уж придется раскрыть немного правды... В конце концов, она всегда может развернуться и уйти. А вдруг и вправду повезет?
- Нет, я ехала одна, вернее, с торговым обозом, - медленно проговорила девушка, бросив взгляд через плечо на мальчишку-носильщика - не вздумается ли ему подслушать? Тот сделал очень независимое лицо и принялся вертеть головой по сторонам, всем своим видом демонстрируя, что беседа девушек его не интересует, и Айрис неохотно продолжила. - Я уехала против воли семьи, я здесь тайно, и вся моя надежда на брата, которого нужно сначала отыскать. Позволь мне оставить семейные дела при себе. Мне нужна помощь, но я обязательно за нее отплачу как должно, - она сама не заметила, как перешла на ты, благо с девушкой они были примерно ровесницами.

Вопрос невольно заставил Айрис задуматься. Было ли ей страшно? Было ли страшно седлать ночью кобылу, вздрагивая от каждого шороха? Было ли страшно гнать хрипящую лошадь галопом прочь от родного дома, не в силах даже обернуться - а вдруг позади погоня? Было ли страшно стоять на коленях над бьющейся в предсмертных судорогах лошадью, не вынесшей бешеного темпа? Договариваться с хозяином обоза, терпеть косые взгляды, вздрагивать по ночам, ожидая то ли домогательств, то ли строгого окрика герцогини Мирабеллы?
Девушка машинальным жестом потерла горло. Воспоминания о дороге были не самые приятные, но что сказать? Что ей никогда в жизни не было так страшно? Что она продиралась через эти страхи, как через липкую паутину, только потому, что повернуть было бы гораздо страшнее?
- Мне было страшно. Мне и сейчас страшно. Но у меня нет выбора, вернее, свой выбор я уже сделала, - наконец выдохнула Айрис. Собственная пафосность ее не особо смутила, а вот пришедшая в голову мысль заставила остановиться и взять спутницу за руку. - Селина, пусть это все останется между нами. Нельзя, чтобы кто-то нашел меня здесь. Мне вообще нельзя быть в столице.

- Потому что я Окделл, - со странной смесью гордости и злобы процедила девушка, снова зашагав вперед. - А быть Окделлом в Олларии все равно, что прокаженным. С одной только разницей - прокаженным не завидуют.
В том, что Окделлам все-таки завидуют, Айрис, конечно же, не сомневалась, но рассказывать об отношении к их роду не хотелось. Сразу вспоминались и солдаты, бесцеремонно обыскивающие все комнаты замка, и сломанный ими же подъемный мост, и все унижения, которые герцогская семья терпела на собственной земле, по которой хищными стаями носились чужаки, всячески указывая опальному роду его место. С минуту Айрис шла молча и зло, обгоняя Селину, потом опомнилась и сравняла с ней шаг, чуть успокоившись.
- Я не хочу и не умею врать, - со вздохом признала она. - Обязательно выболтаю что-нибудь не то... А со знакомыми у нас в Надоре было туго. Не знаю, может, все же не стоит мне идти к вам? Узнать бы только, где искать если не Ричарда, то Эмиля Савиньяка - он может помочь...

Айрис помедлила, раздумывая, потом кивнула.
- Не пойми меня неправильно, я не сомневаюсь в том, что твоя матушка достойная женщина. Просто чем меньше людей знают, кто я, тем лучше, - несколько виновато заметила она. - Давай для начала ты будешь обращаться ко мне на ты? - не то чтобы девушке очень этого хотелось, она привыкла к постоянному холодному "вы" от матушки и условно-почтительному - от слуг, но так ей почему-то казалось спокойней. Да и сестры в отсутствие старших, конечно, общались между собой свободно, а Селина чем-то напомнила Айрис сестренок. - И... в конце концов, можно сказать, что я приехала к кому-нибудь из родичей, служащих у Савиньяков. Это будет полуправдой, главное мне отучиться звать Дика по имени, - она задумчиво улыбнулась своим мыслям, с теплом вспоминая брата.

- Ага, графиня... Герцогиня, между прочим! И не Савиньяк, а Окделл! - отвлеченно отозвалась Айрис, размышляя о своем. Если точнее - о брате, о том, что она ему скажет, о том, как он ее встретит. Девушка ни на секунду не сомневалась, что Ричард ее поймет, но все-таки было немножко боязно: то, что она сделала, матушка ей не простит, наверное, никогда, а значит, в целом свете у Айрис остался только брат.
- Ладно, - девушка слегка хлопнула в ладоши, будто подтверждая окончательное решение. - Значит, я буду Айрис Хейл, родственницей одного из слуг графов Савиньяк. Мы скоро придем, Селина?
Откуда всплыла именно такая фамилия, Айрис не знала и сама. Наверное, в каком-то полусне девушка уже слышала это имя, но когда, где, от кого - не взялась бы сказать. Да и не задумывалась она над этим - вся деятельная натура юной герцогини требовала поскорее добраться до цели и что-нибудь делать, добиваться, стремиться, а не обдумывать, откуда идет тот или иной ход.