Разговор с дядюшкой остался позади и Леони, наконец-то облачившись в с трудом отчищенное платье, уже собиралась спуститься на первый этаж и покинуть кардинальскую резиденцию, когда случайно брошенный за окно взгляд заставил остановиться. Во дворе стояла карета, в которую вот-вот должна была сесть Авелин, а рядом топтался вчерашний гость.Теперь она знала, что именно Манрику предстоит сопровождать сводную сестру к баронессе, и последний, похоже, был от этого не в восторге. Или показалось? Отодвинув портьеру, Леони чуть прищурила глаза, пытаясь рассмотреть выражение лица рыжего генерала и хотя бы предположить, в безопасности ли с ним девица Котен.

Карета качнулась и дернулась вперед, Авелин вжалась спиной в спинку сиденья, но все-таки успела увидеть, как Леони помахала ей в ответ. На душе неожиданно чуть-чуть полегчало: сестре тоже не хочется расставаться навсегда, а когда двое хотят одного и того же - это уже не так безнадежно, как одностороннее "хотение".
Резиденция осталась позади, карета чуть покачивалась на камнях мостовой, увозя Авелин навстречу знакомству с пока еще неизвестной баронессой. Сидеть просто так девушка не умела категорически, а острый приступ жалости к себе закончился, не начавшись, и разум надо было срочно чем-то занять. На тему возможностей встретиться с Леони думать было проще, уже осмотревшись на новом месте и познакомившись с хозяйкой, так что объектом интереса и внимания Авелин был немедленно избран ее сопровождающий. Передвинувшись вплотную к дверце, девушка пошире раздвинула закрывающие окошко шторки и пристально уставилась на генерала, нарушая всяческие приличия: не так, ой не так положено смотреть служанке на дворянина. Впрочем, к куртизанке ее везут служить или нет? Какие уж тут приличия!

Как все интересно. Господин генерал изволил сесть в карету. Господин генерал изволил заговорить о красотах столицы. Господин генерал изволил оценить служанку чуть выше, чем пустое место. Еще бы, когда служанок ненавязчиво назначают кардиналы, к ним стоит присматриваться... Когда кардиналы считают генералов доверенными лицами, на них тоже стоит взглянуть попристальнее.
А чтобы взглянуть попристальнее, хорошо бы для начала отвести пристальные взгляды от себя.
- Солнца и света хватало и в... дома, сударь, - оговорка вышла почти незаметной, Авелин не знала, что рассказал о ней Сильвестр, и не захотела назвать родное графство. - Красоты вечернего и ночного города привлекают меня больше. Так хотелось бы увидеть вечерний Данар... Вовсе не жаль было бы потратить время и сделать крюк.
А еще за это время можно было бы приглядеться друг к другу получше и, возможно, все-таки поговорить подольше.
Что ж, посмотрим, как господин генерал отреагирует на подобную полупросьбу.

- Впредь мое время будет принадлежать моей новой хозяйке, сударь, поэтому я вам особенно благодарна, и, конечно же, не сомневаюсь, что в Вашем обществе я в полной безопасности, - шелковым голосом отозвалась Авелин, опуская очи долу и скромно сложив руки на коленях. Почему-то хотелось улыбаться. Разговор казался игрой. Яркой, интересной, с не до конца известными правилами. И игра эта увлекала и затягивала. А начинать во всякой игре следовало с мелочей... - Быть может, Вы окажете мне еще одну услугу и расскажете о госпоже баронессе? Не расспрашивать же Его Высокопреосвященство, он ведь все время так занят, а Вы... Мне очень жаль отнимать Ваше время, но раз уж Вы все равно вынуждены составить мне компанию...

- Ну, абсолютной безопасности не существует в природе, - философски заметил Манрик. - В любом присутствии.
- Не хотите же вы сказать, что мне что-то грозит... от вас, - Авелин улыбнулась и наивно хлопнула ресницами. Детский взгляд ей удался просто на диво хорошо, впрочем, ответа она не ждала. Вопрос собственной жизни сейчас волновал девушку слабо, если ее прикончат по дороге, это будет... забавно. По крайней мере, Дорака ткнут носом в его не-всесилие. Если только он сам не приказал ее убить. Зачем-нибудь, кто его, кардинала, знает... Но и в этом случае дергаться практически бесполезно.
А вот к остальному следовало бы прислушаться. На патриотические заверения о верной службе великому Талигу Авелин ответила исполненным томного восхищения взглядом и поощряющей улыбкой, вопрос про кардинала застал ее врасплох, но тут служанка решила отделаться искренностью: всем своим видом выразила задумчивость и неуверенно пожала плечами:
- Если Его Высокопреосвященству зачем-то понадобилось устраивать меня к госпоже баронессе, возможно, он и рассказал бы мне о ней, окажись у него больше времени. Почему нет? Хотя мы говорили только раз... Не знаю, сударь. Не мне браться предугадывать подобное.
- Так вы не знаете госпожу баронессу? Вы не осведомлены о том, что это за женщина и что за место её дом? - генерал между тем продолжил допрос, уставившись прямо на нее. Ну, нет, прямых взглядов Авелин никогда не боялась, и могла нести любую чушь, не краснея и не отводя глаз. Да и особой чуши тут не требовалось.
- Я слышала, что у баронессы бывают... фавориты, которые часто дарят ей дорогие подарки, - смущенно протянула девушка, пытаясь мило покраснеть. Получилось или нет - она не знала, но, кажется, щеки запылали.

- В таком случае, мне следует приложить все усилия, чтобы ваше содействие не прекращалось, верно? - в лоб брякнула Авелин. Нет, до вопроса "что я могу для этого сделать" она еще не дошла, но это уже было вполне определенно высказанное пожелание. Если генерал верен Дораку, она имеет права искать его покровительства, и ничего такого в этом нет, если же Манрик ведет свою игру, то, возможно, удастся выйти из-под кардинальской власти вслед за ним. Хотя сочетание генерал-интриган само по себе казалось Авелин странным.
- Возможно, ваш покровитель считает, что это место достаточно хорошо и подходяще для вас, - доверительно высказал версию Манрик. - Вы раньше не служили в таких знатных домах?
Ой. Кошки его заешь. Вот ведь... Тут безо лжи не обойдешься. Любое заявление о службе в дворянских поместьях наверняка можно проверить... Не раскрывать же, что она только из Дорака. Тут и до дальнейших неприятных откровений недалеко...
- Ну... Что вы, сударь... Я из бедной семьи, - что ж, мать ее и вправду никак не богата, - и никогда прежде не служила в баронских домах, - только в графской усадьбе, но об этом мы скромно умолчим. - И... о каких подарках идет речь? Кто же будет мне их дарить? Это же просто смешно... - а вот огорчение было вполне искренним, найти богатого любовника и покровителя было бы очень неплохо, но до баронессы-куртизанки Авелин было не допрыгнуть совершенно точно.

- О каких подарках идёт речь? Вы же о них заговорили. Сударыня, опасно говорить о том, о чём не знаешь. Вы, выходит, не знали, о чём говорили? - изобразил Манрик вежливое удивление. Авелин мягко улыбнулась в ответ.
- Знала, сударь. Я имела в виду не это. Всего лишь то, что кому я такая нужна, что мне кто-то понесет подарки? - она развела руками, словно демонстрируя, какая "такая" и насколько она проигрывает признанным светом красавицам. Проигрывает или нет - девушка особо не знала, ибо красавиц толком не видела, но в ней взыграло девичье кокетство, требующее, чтобы ее кто-нибудь убедил в собственной неотразимости. Не то чтобы Авелин напрашивалась в постель к генералу, но и отказывать бы в случае приглашения не стала, пожалуй...
Следующий же вопрос, однако, разом заставил позабыть и о кокетстве, и вообще о милом щебете провинциальной дурочки. Авелин разом перестала улыбаться, на лице отразились недоумение и страх. Не угодила? Она? О чем речь? Сильвестр все-таки приказал убить ее? Вот уж точно - пальцем в небо... А генерал решил выяснить, за что такие суровые меры, прежде, чем исполнить? А и правда - за что?
- Я не понимаю, сударь, - слегка дрожащим голосом отозвалась девушка. - Что значит "не угодила"?

"Сейчас в этом Данаре меня и утопят, - обреченно подумала Авелин, покорно принимая протянутую руку и вылезая следом. - Обидно. Попытаться сбежать? О, да, и остаться одной в городе, который принадлежит кардиналу. Останется разве что в какой-нибудь бордель податься. И то не факт, что возьмут... Нет, все же дождусь развязки. Удрать еще успеется".
Чем больше девушка мысленно запугивала себя, тем больше леденело ее лицо. Пройдя пару шагов и поведя затекшими плечами, Авелин обернулась и посмотрела на генерала взором снизошедшей до холопских разговоров королевы - ледяное высокомерие, поджатые губы, серо-зеленые глаза будто льдом затянуло.
- Данар красив, как я и предполагала. Благодарю вас за оказанную услугу, я не забуду этого зрелища, - начатую партию надо довести до конца, хотела ночной Данар - получила - надо поблагодарить... Чуть поклонившись, Авелин вежливо приподняла брови, выжидающе глядя на Манрика. Голос тоже больше не дрожал, девушка подобралась и вся обратилась в напряженную струну, готовясь бороться за свою жизнь. - Так что вы хотели мне... объяснить?

На мгновение Авелин опешила такому повороту событий. На лице мелькнуло изумление, ей даже захотелось расхохотаться от облегчения, но девушка снова быстро взяла себя в руки, стремительно "оттаяв". Улыбнулась, показывая, что серьезность сказанного не оценила. Казнь, похоже, откладывается, живем дальше... Но врать сейчас придется много.
- Сударь, вы успели меня здорово напугать, - признала она, покачав головой. - Я и впрямь стала вспоминать, чем таким могла серьезно не угодить Его Высокопреосвященству... Но действия кардинала - вовсе не наказание... Вернее, наверное, вам стоит спросить Его Высокопреосвященство о мотивах его действий - мне они неизвестны. Я не думаю, что ему интересно мое будущее, и я не оказывала ему услуг... Его Высокопреосвященство когда-то знал моего отца и, видно, по старой памяти решил помочь, когда я оказалась в трудном положении. Полагаю, дом госпожи баронессы - и впрямь место, где можно ухватить чуть больше, чем в прислуге у мещан, так что я очень благодарна за подобное назначение. Наверное, оно обошлось Его Высокопреосвященству дешевле, чем назначение ко двору - да и я бы чувствовала себя неуютно в качестве наперсницы графини Дорак. Не подумайте дурного, мы виделись раз в резиденции, графиня - чудесная девушка, дело во мне - я ведь совсем не знакома с придворным этикетом, я бы просто не справилась с ролью камеристки королевской фрейлины.
Выдохшись, Авелин примолкла. Найдет ли Манрик, за что уцепиться? Ошиблась ли она где-то в своем рассказе? Надо было все-таки продумать правдоподобную версию заранее, еще лучше - обсудить ее с самим Сильвестром, но девушке так не хотелось общаться с "дядюшкой", что она предпочла просто об этом не думать. Пошла на поводу у неприязни - и нате вам... Интересно, Сильвестр, не оговоривший этого вопроса заранее, не считал нужным скрывать свое родство с Авелин, понадеялся на ее воображение, хотел испытать или попросту забыл? В последнее девушке верилось слабо, из остальных вариантов хотелось бы выбрать первый, но... Леворукий, она уже зашла слишком далеко, чтобы отступить. Придется врать дальше. В любом случае, придуманная история подойдет и для союзника, и для врага кардинала. Первый удовлетворится, второй или оставит в покое, или попытается использовать...

- Сударь, ваше любопытство меня пугает. Чем я заслужила столь пристальный интерес с вашей стороны? Не думаю, что вы падки на слезливые истории провинциальных девиц, - Авелин посерьезнела и внимательно посмотрела на генерала, чуть нахмурившись. Она понимала, что чтобы ее непричастность к кардинальским интригам приняли за чистую монету, разыгрывать лучше не полную незамутненную блаженность и не девицу с мозгами курицы, это было бы слишком нарочито. Ей казалось, что меньше всего подозрений падет на обычную спокойную девушку, где-то серьезную, где-то легкомысленную - каких вокруг девять из десятка. "Не заметить" излишнего интереса было бы уже слишком. Чего добивается Манрик? Проверяет ее? Или и впрямь ничегошеньки не знает и очень этим недоволен? Значит, не так уж Сильвестр ему и верит, значит, стоит присматриваться повнимательнее...
Но для начала нужно сочинить ответ. И придется все-таки рискнуть.
- Мой отец служил в Дораке, - медленно проговорила девушка, будто оценивая реакцию генерала после каждой фразы, если не каждого слова. - Он умер давным-давно. Мама после его смерти вернулась к родичам, в Мантье, устроилась служить там. Недавно она тоже умерла. Родичам нахлебница была не нужна, меня выгнали, а в услужение без рекомендаций брать никто не хотел. У меня был выбор - отправиться попытать счастья в Дорак или в столицу. Я выбрала второе - Оллария мне показалась более интересным и перспективным местом. Честолюбие, несомненно, порок, но очень человеческий, вы не находите? - вот как раз честолюбия и гордыни Авелин была лишена напрочь, и никаких унижений не боялась, за что не раз благодарила Создателя. - Отец когда-то говорил, что в молодости был дружен с Его Высокопреосвященством. Ну, то есть, когда кардинал еще не был кардиналом. Я рискнула попроситься в услужение в резиденцию Его Высокопреосвященства, он отказал мне, но предложил место у госпожи баронессы, сказав, что там я буду более на своем месте. Вот и все.
Авелин казалось, что история вышла складной, но сочинялась она на ходу, из воздуха - мало ли, какие огрехи она могла пропустить... Чуть прикусив губу, девушка мысленно молила Создателя, чтобы генерал не стал цепляться, чтобы поверил и оставил ее в покое, хотя бы на время. Если им еще придется пересекаться, возможно, правда рано или поздно всплывет, но только бы не теперь, только бы не сейчас...

- Ваша история весьма печальна. И как это трогательно, что Его Высокопреосвященство решил устроить вашу судьбу. Вы, несомненно, должны быть ему благодарны.
- Несомненно. Я обязана ему очень многим, - Авелин ответила кристально-искренним взглядом и маской спокойной серьезности. - И очень много должна ему заплатить.
Генерал все же сбил ее с толку - за попытками скрыть свое настоящее прошлое Авелин окончательно записала себя в союзницы кардинала - разумеется, никто бы не подумал, что в дом куртизанки ее отправили просто так. Не в самые разумные и внимательные союзницы, впрочем, а таких просто грешно не использовать втемную. И пусть она так ничего и не узнала толком о своем сопровождающем, зато вроде как ничем не скомпрометировала себя перед Сильвестром и подала повод воспользоваться ее положением. Осталось заметить, если Манрик попробует сделать это. Ну, или те, кто за ним стоят, а таковые наверняка имеются.
Спокойно выслушать последовавшую отповедь Авелин внезапно не удалось. Стоило Манрику повысить голос, как она стала чувствовать себя неспокойно, возникло нестерпимое желание отвернуться, опустить взгляд. Девушка привыкла к ровным разговорам, где все настоящие угрозы были надежно спрятаны за льстивой сладкоречивостью, а вот кричать на нее раньше позволяли себе всего несколько человек, и все они были для Авелин семьей в той или иной степени. Вот и сейчас без пяти минут шпионка кардинала почувствовала себя нашкодившей девчонкой, мечтающей только об одном: лишь бы не сильно наказали!
- Сударь, - чуть задрожавшим от гнева и напряжения голосом выдохнула она, - я не высокого положения, но я не ваша служанка и не ваша подданная, я не обязана вам отвечать, равно как вы не обязаны считаться с моим мнением! Я очень благодарна вам за подобное беспокойство о том, какое мнение обо мне составит госпожа баронесса, - сарказм за сарказм, она тоже умеет язвить, - и я готова обсудить, что говорить стоит, а что нет, но я не стану продолжать разговор в подобном тоне!

Как это ни странно, но откровенная вежливая угроза разом вернула Авелин самообладание. Девушка вежливо приподняла брови, проследив за взглядом генерала, и сама перегнулась через перила, нарочито с интересом глядя туда, куда посмотрел и он. К Манрику она повернулась спиной без каких-либо сомнений. Все же не станет он марать руки о служанку, да еще и при свидетелях. Разве что убийц подошлет, так не сейчас же.
- Вы что-то уронили? - удивленно поинтересовалась служанка, разглядывая переливающуюся водную гладь. Осторожно перевела угрозу Манрика в более мирное русло. - Я вам благодарна за прогулку к Данару, но Его Высокопреосвященству обязана все-таки больше. А баронесса и вовсе будет моей госпожой, верно? И я вовсе не отказываюсь отвечать, сударь, просто не хочу, чтобы со мной разговаривали на повышенных тонах. Согласитесь, это вполне закономерная просьба, а со своими интересами и покровителями я могу разобраться и сама, - ах, если бы! Но продемонстрировать наивную уверенность в собственной непобедимости вполне стоило. - Что касается долга... - тут Авелин чарующе улыбнулась и обернулась на генерала через плечо, приподнявшись от перил моста, и понизила голос. - Если вы бываете у баронессы, я, возможно, еще сумею вам его вернуть... так или иначе. Так, как захотите.

- Не стройте же из себя дурочку, госпожа Котен, - Манрик внезапно заулыбался. От раздражения к веселью он перешел на удивление быстро и гладко, это было забавно и... удобно. - Вы ею не являетесь - это я уже понял, а дурных комедий я не люблю. Как я уже успел вам неоднократно намекнуть, вы не в том положении, чтобы выбирать тон беседы. А вот господ каждый из нас выбирает себе сам.
Значит, дурочкой он ее не считает, но при этом в лоб озвучивает "намек", словно бы сама Авелин его не поняла. Это тоже забавно. Раз уж счел ее разумной, говорил бы, что ли, соответственно...
- А кто ваш господин? - без особой надежды на ответ, а просто чтобы сказать хоть что-то, пробормотала Авелин, обдумывая, как же вести себя дальше. Открыться? Полностью - не стоит, но определенная доля честности, вероятно, не помешает...
Манрик внезапно дернул ее за локоть назад, и девушка даже ахнула от боли, не ожидая такого. Обернулась, гневно уставившись на генерала, но тот только высказал с нажимом:
- Опасно стоять так близко к краю и перегибаться через перила, сударыня. Я вовсе не желаю, чтобы вы случайно упали в реку...
- Я твердо стою на ногах, сударь, и пока еще не страшусь поворачиваться к вам спиной.  Или стоит? - с вызовом поинтересовалась девушка в ответ, но предложение вернуться в карету приняла охотно. Она уже ощутимо устала от этой канители.
Оказавшись внутри, девушка это и продемонстрировала: поморщилась, сдавила переносицу, потерла виски. Мигрень и в самом деле давала о себе знать, в висках уже пульсировала тяжелая боль, а предстоял еще разговор с баронессой... Стараясь об этом не думать, девушка продолжила чуть хрипловато:
- Сударь, я не строю дурочку, я всего лишь пытаюсь понять, чего вы от меня хотите. Я не претендую на право задавать тон, всего лишь напоминаю, что права меня допрашивать у вас нет. Если вы чего-то хотите - говорите, в таком случае и я скажу, могу ли я вам это дать или поведать. Если нет, то в этом разговоре нет смысла, а я от него очень устала.