- Альдо!
Катари плавными движениями, как будто танцуя, подошла к дереву, на котором сидел принц.
- Альдо, спустись ко мне, - попросила она, приманивая улыбку на сыр.

- Бармаглотик? - прорычало нетипичное нечто. - Меня зовут Бармаглее Щасвирнус! Бармаглотик, - нечто страдальчески поморщилось, - я для Её Высочества Матильды (пусть уж порадуется хоть чему-то, раз с внуками не повезло). Для всех остальных я - господин Бармаглее. А чай буду.
Господин Бармаглее взгромоздился на стол, сметая всё на своём пути и оперативно схрупал чашу с чаем.
- Печеньки есть?
Потом глянул жутким зелёным глазом на Айрис.
- Матильда, мой ангел, мне её съесть? Или этого? - кивнул на Ричарда.

*Пырится на белую королеву*.
- Наверное, я лучше съём её. Она выглядит очень вкусно.

Хвост господина Бармаглее нервно дёрнулся, взметнулся вверх и окутал Вальдеса пышной рыжей шубой.
- Если я поклонюсь, то упаду со стола, и ты вместе со мной. А где печеньки, я и так знаю - вон они, - он кивнул на парочку Окделл. - Ты же печенька? - ткнул он лапищей в сторону Ричарда.

Хвост мотнулся, милостиво освобождая Вальдеса. Мало ли что.
- А почему ты считаешь, что герцог Окделл не может быть печенькой? - лениво мякнул Бармаглее. - А какая разница, кто я такой? Или ты считаешь, что тебя должен съедать кто-то особенный? И если так, то почему я не подхожу на эту роль? - зелёный глаз прищурился.

- А чем докажешь, что ты не печенька? - хмыкнул Б. - Подумай хорошо, ведь от этого зависит, съем я тебя или нет. Может быть, не-печеньку я есть и не буду. Но лично ты мне кажешься печенькой и даже очень.

Айрис задумчиво выглянула из-за спины брата, катая в руках чашку с чаем, выданную ей хозяином. Глаза у девушки блестели совсем уж нехорошо.
- Какой он красивый... - неожиданно протянула она, зачарованно разглядывая нечто под названием бармаглотик. Не сказать, чтоб у герцогини Окделл было плохо со вкусом, так что было неясно, в самом деле существо ей понравилось или таким странным образом она подлизывается. - А в самом деле, Ричард, откуда ты знаешь, что мы не печеньки? Сначала надо дать определение печенек, а потом уже доказывать, что мы - не они! - девушка нервно хихикнула и храбро глотнула чая, присаживаясь у края стола. Ей, кажется, уже было все равно, кто там где собрался ее есть.
- Ваше Высочество, - приподнявшись, Айрис вежливо поклонилась принцессе Матильде, после чего снова хихикнула и плюхнулась обратно за стол.

- Айрис Окделл, Ваше Высочество, - вежливо и смиренно ответствовала Айрис, едва не поперхнувшись чаем и торопливо отставив чашку. Ну не пить же, когда к тебе целая принцесса обращается, да еще и такая грозная и при такой сумасшедшей свите! - Герцогиня Окделл, - не без гордости прибавила девушка, на всякий случай чуть менее глубоко поклонившись и "прекрасному Рокэ". И в самом деле ведь прекрасному, но откровенно разглядывать его Айрис, конечно, не стала, ибо это было верхом неприличия. - Правда, я совсем не знаю, где находится наше герцогство и есть ли оно где-то вообще... Может, оно мне просто приснилось?
Помедлив, Айрис решила, что от любезности вреда не будет, и восторженным тоном продолжила:
- Дозволено ли мне будет заметить, вам так идет красное! У нас это бывает так редко - чтобы геральдические цвета кому-то в самом деле шли!

- С вашего позволения, Ваше Высочество, мне пятнадцать, и замуж мне еще рано, - вежливо, но непреклонно отозвалась девушка, слегка покраснев. Не то чтобы она была сильно против, но вот так сходу пойти замуж за невесть кого не хотелось, а принцесса явно была способна ее тут же на месте и повенчать. И столь же явно - не с красавцем Рокэ, которого она так просто не отдаст. Айрис украдкой бросила на спутника принцессы взгляд из-под полуопущенных ресниц и торопливо попыталась перевести разговор на другую тему.
- Ваше Высочество, не будете ли вы столь любезны и милосердны объяснить господину Бармаглее, что мы с братом не печеньки, и есть нас не стоит? - прощебетала она, изображая на лице крайнюю степень раскаяния от того, что вынуждена была потревожить грозную принцессу нижайшей просьбой.

Провоцировать принцессу Айрис не собиралась, равно как и терять так неожиданно полученное расположение. Замешкалась она только на секунду, потом вежливо улыбнулась.
- Нравится, - искренне сообщила девушка, потом осторожно повернула хвост-"рамку" так, чтобы в рыжей окантовке оказалась Ее Высочество, и заявила. - А так еще лучше. Настоящее произведение искусства, достойное кисти Диамни Коро!
Об этом самом Диамни герцогиня знала только то, что он был художником, на этом познания Айрис в истории искусства оканчивались, но она постаралась произнести это имя так значительно, чтобы все сразу поняли, что это похвала. Выдав очередную лесть, Айрис вдохновилась и продолжила уже нахальнее, обращаясь к бармаглоту:
- Господин Бармаглее, а почему с корицей? Я не хочу с корицей. Я ее не люблю! И вообще, если вы нас съедите, матушка обидится.

Айрис задумчиво повертела в руках холст в рыжей пушистой рамке и пожала плечами, рассмеявшись.
- Я не умею рисовать, - сообщила она, откладывая его в сторону. - А вот съесть сама себя... Это интересная мысль! Говорят же иногда про людей, что они занимаются самоедством. Надо будет как-нибудь попробовать. Когда соберусь - я вас обязательно позову. Если вы не съедите меня раньше. И если этого не сделает матушка.

Катари проплыла рядом с Бармаглотиком. Хотела поцеловать его в ушко, но он очень вовремя исчез. От поцелуев королевы скрывались все, кто только успевал сбежать. Те несчастные, которые не успевали, потом искали мыслимые и немыслимые оправдания, чтобы избежать этой пытки. Следующим после Бармаглотика был Феншо. Катарина склонилась над крохотным генералом, поставила его на раскрытую ладонь и принялась гладить.

Катари закончила гладить Феншо, поцеловала его в макушку и поставила обратно.
- Я люблю вас, милый Оскар, - прошептала она на ушко генералу, одарила его улыбкой и побежала дальше.
Несмотря на то, что королева постоянно шла по прямой и уходила от Вальдеса, она почему-то снова увидела вице-адмирала.
- Ой, Ротгер, а вас и там, и тут показывают. А я все еще без чая...