Проставив число и время на чистом листе бумаги, фок Хосс задумался. Наверняка ему было бы проще писать письма несуществующей любовнице. Но Говарда брала оторопь, стоило ему вспомнить, кому эти письма предназначены на самом деле. Кесарь при личной встрече произвел впечатление остроумного и веселого человека, но есть предел всякому веселью.
Записав существенные для себя и несущественные для шпионажа детали, такие как дрейф корабля и состояние погоды, фок Хосс кратко изложил события прошедших суток. Совершенно не представляя, похоже ли написанное им на донос хоть отчасти. Вот в том, что эти доносы местами напоминают шканечный журнал, фок Хосс не сомневался. Вдобавок, капитан помнил о том, что на корабле мог оказаться еще кто-то из упомянутым кесарем людей, наблюдающих за вице-адмиралом. И по сей день он не представлял, кто бы это мог быть. Хоть и присматривался потихоньку к окружающим. Доносы фок Хосс писал на свежую голову, с раннего утра, вспоминая то, что могло показаться существенным.
Говарда радовало то, что подозрительного в происходящем он не находил. Во всяком случае, в том, что фок Хоссу удавалось увидеть за довольно насыщенный привычными корабельными буднями день.
Короткая беседа Вернера с корабельным священником – отец Адельм обратился к вице-адмиралу с несущественной просьбой, тот ответил вежливым согласием. Совместный обед – разговор был очень короткий и касался Агарисской делегации. Со своим адьютантом, Клаусом фок Хеллерштерном, вице-адмирал обсуждал содержание книги – Говард не собирался слушать всю лекцию Вернера, но суть уловил – речь шла о новом произведении, модной в Эйнрехте новинки. Совершенно точно, не запрещенной ни светской ни духовной властью.
И состояние команды – впрочем, тут все было в полном порядке – вице-адмирал поддерживал на «Верной Звезде» строжайшую дисциплину и случаев из ряда вон выходящих попросту не происходило.
Перечитав письмо… донос, чего уж там, фок Хосс понял, что все совершенно невинно. Слишком невинно. И оттого очень подозрительно.
Он поставил подпись и дату, сложил письмо, обернув белой нитью и запечатал его кесарским подарком.

Отредактировано Говард фок Хосс (2013-03-27 00:17:47)

Дни шли, фок Хосс привык и к своему ежеутреннему «дневнику» и к кольцу на пальце. Он узнал много нового и о себе и о жизни доносчика. Оказывается, раньше Говард был непростительно невнимателен. Теперь он замечал гораздо больше – от малейших недочетов работы команды до случайно оброненной фразы.

В какой-то момент фок Хосс стал видеть заговор во всем, в чужой невнимательности и небрежности, в смехе, причины которого он не знал. Капитан ничем не показывал своей подозрительности, а потом и вовсе постарался придти в себя, понимая, что дальше так продолжаться не может. Вернуть разум с трудом, но удалось, но фок Хосс понял природу некоторых ложных доносов. Чрезмерное желание их обнаружить приводило к измышлению несуществующих провинностей.
Подобного не заслуживали не читающий письма кесарь, ни заподозренный им в неизвестных капитану грехах фок Бермессер.

Раздираемому противоречивыми чувствами доносчику везло – рейд обещал быть спокойным, погода благоприятствовала, а принятая на «Верной Звезде» строжайшая дисциплина давала все основания с затаенной гордостью приписывать «в порядке, как обычно» в конце фразы о состоянии дел на корабле. Хорошо подобранная команда знала свое дело и вице-адмирал пожинал плоды своих стараний при её формировании.
Будучи не вполне уверенным в ценности своей информации, Говард записывал всё, что мог видеть и так подробно, как мог. Скрупулезно протоколируя события рейда, фок Хосс почти дословно передавал сказанное вице-адмиралом. Но перечитывая свое письмо, он отчетливо видел, что фок Бермессер  даже если и был заговорщиком, то ни малейшим намеком этого не выдавал.

«Вице-адмирал чист, как слеза младенца. По крайней мере, теперь я с твердой уверенностью и под любой присягой могу подтвердить, что Вернер ни к чему преступному не причастен».

Отредактировано Говард фок Хосс (2013-03-30 18:47:19)

«18-е Осенних Молний 397 г. КС»

Говард вывел дату и уставился на бумагу тяжелым взглядом.

«Заговор всё-таки был. И кесарь об этом знал. Но вот зачинщик – не Вернер. Как теперь вице-адмирал сможет доказать свою непричастность к случившемуся – ума не приложу».

Фок Хосс мог бы понять Вайса, мог бы… он сам ненавидел Талиг, как личного врага и считал, что иного приветствия, кроме бортового залпа, ни один фрошерский корабль не заслуживает. После разговора с Его Величеством, случившееся позавчера приобретало иную окраску. Два корабля потеряны, один из которых – флагман! Это несмываемый позор. Было жалко «Ноордкроне», было жалко наверняка погибшего адмирала цур зее – хотя оружейник, будь он жив, собственноручно свернул бы шеи всему командному составу «Верной Звезды» за то, что произошло.

«А ведь Готфрид оружейнику покровительствует».

Тихо застонав, фок Хосс придвинул к себе злосчастный лист. Ровные сухие фразы – не письмо, не донос, протокол. Не давая оценки событиям, Говард описал весь инцидент – от начала до конца. Перечитал и задумался, созерцая написанное. В глазах двоилось от напряженности последних дней. Он снова перечитал письмо. Все было неправильным. Точнее, все было гениальным и замечательно продуманным. Восхитительный по простоте и коварности план… Против Кальдмеера? Но «Ноордкроне» и «Глаубштерн» были в равной опасности. Против Вернера? Возможно, но откуда у вице-адмирала такие враги? Мысль о том, что Его Величество, недолюбливающий фок Бермессера мог…

«Да не мог он. Такой ценой для Дриксен кесарь не мог. Глупо. Он в любой момент мог убрать Вернера, никому не отчитываясь в своих действиях, своей властью».

Говарда удручало уже то, что он вообще мог подумать о таком. Испытывая вину перед кесарем за одни только мысли подобного рода, он снова читал и перечитывал свой донос.
Смерть Деккера особенно удручала. На корабле находился если не зачинщик, то исполнитель, выполняющий его прямые указания. И это явно был не Хелле Вайс. Впервые в жизни фок Хосс жалел об отсутствии представителей Тайной канцелярии на борту. Вернер делал все, что мог, но опросить всех – чтоб выяснить, с кем общался в последнее время погибший премьер-лейтенат Деккер, чтоб по нескольку раз расспросить тех, кто покажется подозрительным… Для этого было нужно время и опыт. Вице-адмирал совершенно точно не располагал временем и, наверняка у него не было опыта подобного рода.
«Вернер и допросы… Это плохо сочетается. Полагаю, вице-адмирал сейчас в ярости. А мне уже совершенно не сложно смотреть ему в глаза с подобным камнем на душе. Кроме того, для меня это уже и не камень. Особенно в свете позавчерашних событий. Лучше мой правдивый пересказ, чем чей-то еще. Хотя он будет, разумеется. И хорошо, если один».
Недрогнувшей рукой Говард дописал собственные выводы относительно смерти Деккера и его неведомого соучастника. Корабль возьмут под охрану сразу по прибытии. Фок Хосс криво усмехнулся.

«Под арест, не под охрану. Тем лучше – будут бдительней охранять».

На свои способности в деле раскрытия убийцы он не полагался совершенно. Но попробовать стоило. Этот донос вышел куда как содержательней любой исповеди. Фок Хосс запечатал письмо и сидел, поворачивая в пальцах подарок кесаря и бездумно любуясь сложным узором. Все обернулось совсем не так, как он рассчитывал. Теперь капитан «Верной Звезды» располагал грядущими обвинениями в безответственном подходе к набору команды, возможно, заговоре и срыве мирных переговоров. Все вместе и каждая по отдельности, провинности впечатляли.

«И я, право, теряюсь в таком богатом выборе. По крайней мере, во лжи Его Величеству меня будет нельзя обвинить. Впрочем, об этом стоит молчать, пока он сам не решит напомнить. Не думаю, чтоб он многих поставил в известность своей переписки».

Усмехнувшись, капитан вернул кольцо на палец.

«Изо всех моих доносов это письмо должно показаться кесарю наиболее любопытным».

Возвращение было довольно унылым. Притихшая команда старательно выполняла свои обязанности. Несмотря на обычную сдержанность фок Бермессера, на глаза вице-адмиралу лишний раз старались не попадаться. А Говард мысленно перебирал все возможные аргументы для оправдания вице-адмирала. Теперь только от желания Готфрида зависело – будут ли расследовать это дело или же Вернер попрощается с жизнью. В любом случае, последствия будут.
Доброжелательность и любезность кесаря капитан очень хорошо помнил. И взгляд Его Величества – Говард не нашел в нем притворства. Кесарь веселился над неловкостью своего собеседника, но по-доброму, не досадуя на него. И искренне желал процветания кесарии. Может, не столь непримиримо и жестко, как Говард, не ценой порабощения прочих государств – и фок Хосс это понимал – но цель у них была общая.

«Если бы мы желали напасть – это был бы не единичный выстрел. И мы были бы подготовлены! А так… как глупо всё получилось».

Капитан постоянно думал о письме – возможно последним в этом рейде, но дальше обращения к Его Величеству не продвинулся. Повторяя его про себя, он чуть было не обратился так к задумавшемуся о чем-то вице-адмиралу, поймав себя за язык буквально в последний момент.
Фок Хосс проглотил обращение, напрочь забыв о том, с чем шел к Вернеру и тихо удалился, признавая, что он – худший из прознатчиков. Утерев холодный пот, капитан пообещал себе, что примется за письмо этой же ночью. Оно вышло недлинным. Ветер благоприятствовал, а холод был наименьшей из проблем, волнующих команду «Верной Звезды». Упомянув, что солдаты у арестованного сменяются каждые две склянки, что происшествий пока что не случалось – уже случившегося хватило с лихвой, Говард застыл над письмом.

«А ведь еще есть и Фельсенбурги. И они захотят узнать подробней о том, при каких обстоятельствах их наследник сгинул вместе со своим адмиралом цур зее. А узнав…»

До этого момента Фельсенбурги казались фок Хоссу недосягаемым надменным кланом. И теперь Говард очень не желал сближения. Тяжело вздохнув, фок Хосс представил себе чувства семейства, потерявшего подающего надежды отпрыска.

«Я бы мстил».

Вдобавок, у Говарда как-то вылетело из головы, что Руперт еще и родич кесаря…

«Хотя юного Руперта, мы, можно сказать, своими руками…»

Это стало последней каплей. Стараясь не думать о будущем, капитан перечитал письмо, понимая, что ничего существенного не написал, запечатал его подарком кесаря и остаток ночи проворочался без сна.

Отредактировано Говард фок Хосс (2013-04-13 19:13:41)