В последующие две недели Говард не раз вспоминал капитана «Верной Звезды» - о Вернере фок Бермессере никто не мог сказать ничего определённого. Кроме того, что Хосс видел и сам. Говорили о его надменности, о столичных связях, о том, что молодой капитан тщеславен и вспыльчив. И что он весьма заботится о репутации своего корабля.
Фок Хосс разузнал, кому и какие надо будет подать бумаги для своего перевода, но собирался дождаться Бермессера. В конце концов, от его решения и будет всё зависеть.
Синяки и ссадины прошли, так что Говард надеялся, что вторая встреча пройдёт в более дружественной обстановке. Если капитан вообще соизволит вспомнить трактирного задиру.

«Верная Звезда» ещё не бросила якорь, а фок Хосс знал о её прибытии. Несколько монет за хорошую новость ему совершенно не было жалко. С трудом удержавшись от намерения встретить столь долгожданный корабль с не менее долгожданным его капитаном прямо в порту, Говард привёл себя в идеальный порядок и собрался отправиться на поиски места, в котором мог остановиться Вернер фок Бермессер. Долго искать ему не пришлось.
Капитана «Верной Звезды» собственной персоной фок Хосс имел удовольствие лицезреть входящим в «Дохлую устрицу». Трактир в эту минуту ему показался самым прекрасным местом в Кесарии.
- Господин фок Бермессер, с прибытием! Рад вас видеть!
«Вряд ли радость будет взаимной, но он сюда зашёл не ради комнаты или приличного обеда. Значит, помнит о нашем разговоре».

- Для меня - уж точно удивительная. Я как раз собирался отправиться на ваши поиски, а тут такая удача. Позвольте пригласить вас пообедать. Не здесь, разумеется.
Заметив в прошлую встречу, что брезгливый сотрапезник не коснулся ничего, Хосс не поленился найти неподалёку приличную харчевню. Так, на всякий случай.
Взгляд Бермессера оббежал Говарда с ног до головы, и капитан даже не скривился. Сам капитан выглядел так же, как и в прошлый раз – аккуратно и подтянуто.
«Может, и устал, но не показывает. Правильно его называли надменным гордецом».
Мало кто из тех, с кем фок Хосс успел переговорить за эти две недели, сочли разумным его стремление попасть именно на «Верную Звезду».
«Да, капитан не слишком приветлив, но мне его приветливость и не нужна. То есть нужна, разумеется, но не прямо сейчас. Попасть бы к нему на корабль, а там я его не разочарую».

«Упрётся капитан или нет? Как с ним лучше начать разговор? Он наверняка устал, значит, без пространных вступлений. Сомневаюсь, что он здесь только затем, чтоб отказать мне в своей очаровательной саркастической манере».
Говард постарался взять самый вежливый и почтительный тон для своей просьбы.
- Как скажете. По всё той же славной традиции, господин фок Бермессер, прошу и умоляю взять меня на свой корабль.

Фок Хосс был уверен, что удержал спокойное и приветливое выражение лица, но глаза, вспыхнувшие радостной надеждой, выдавали его с головой.
«Сложно будет пристойно объяснить, господин капитан, что я проникся к вам такой симпатией, что ради возможности служить на вашем корабле готов на любую низость и на любую подлость. И, само собой разумеется, я буду вам полезным, даже если подобное не понадобится. Физический труд меня не пугает, учусь я быстро и буду хорошим моряком. Две недели ожидания только укрепили меня в своём решении».
- Если вы сочтете достаточно выгодным то, что на вашем корабле появится человек, который выполнит всё, что вы скажете, не раздумывая, то я вам подхожу. И я сейчас не имел в виду дисциплину и субординацию, которые я постараюсь соблюдать изо всех сил. Я пойду на убийство, клятвопреступничество и любое другое действие, чтобы оправдать ваше доверие. Если вы ни в чем подобном не нуждались до сих пор, это не значит, что настолько верный человек не понадобится вам впредь.

«До чего упрямый мне попался капитан… А ведь в самом начале он, казалось, заколебался».
- Я могу быть вашим слугой или другом. Не буду лукавить, вы мне очень понравились еще в первую нашу встречу, а для меня подобное внове. Мне редко кто нравится из людей. Ваши сдержанность и изысканное чувство юмора меня очаровали. Как и прочие прекрасные качества, на которых я не заостряю внимания только для того, чтобы вас не смутить.
Каюсь, «Верную Звезду» я видел всего раз – в день ухода корабля в море. От этого моё желание попасть именно на этот корабль не стало меньше.
Вы сказали, что повода к дружбе или верности у нас не было. У меня были. Вы мне симпатичны – для меня это главное. И вы спасли мне жизнь, ну или уберегли от серьёзных увечий. По-моему, это достаточный повод.
В конце-концов, это только слова. Проверьте меня делом, я настаиваю.
«И я не стану упоминать вслух, что не всякое убийство можно так легко оплатить. И не факт, что наёмник потом не проболтается. А меня, при случае, не остановит ни мораль, ни прочая чепуха».

Говард попытался скрыть охватившую его радость, но, кажется, безуспешно.
«Конфликта не будет, а те трое станут моими приятелями, я сумею добиться их расположения, раз уж капитан так опасается наших ссор. Вдобавок, я весьма сомневаюсь, что у меня найдётся свободное время для подобного досуга. И, кроме того, даже располагая этим свободным временем, я не собираюсь рисковать местом, которое досталось мне так непросто».
- Я всё запомнил, каждое ваше слово. И признателен вам за доверие. Вы не пожалеете о своём решении, господин капитан.