Талигойский лабиринт |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Талигойский лабиринт » Дриксен » Неожиданное свидание [16 З.С. 398 КС; только участники, 18+]
– Я не предлагал вам ничего, что в конечном счете пошло бы во вред Дриксен.
Вилльбуа отставил бокал и внезапно рассмеялся.
– Заначит, вы теперь слуга Рейнгарда. Ну что же, поздравляю. Вы переиграли меня, вы оба! Кто бы мог подумать, какая глубина таится в ваших милых глазах, Йонг. Подарите мне ночь любви на прощание?
- Оба, вы говорите? - Александр прищурился, потом резко распахнул глаза. - Я вас не понимаю. Разъясните, если уж вы так, - он усмехнулся, - откровенны. Что вы имеете в виду?
– Полноте, Александр. Неужто вы не заметили, что игра велась не только и не столько за политические призы, вроде заключенного или сорванного договора с Агарисом, сколько за вас? За вашу преданность, непосредственность, даже красоту, но по сути – за вашу душу? – Вилльбуа откинулся на спинку кресла. – Увы, Фридрих с Рейнгардом оказались удачливее.
- Бред, - честно сказал Александр. - Это чистейший бред, Северин. Я пришел к Рейнгарду, как проситель, перейдя к нему, я теряю возможность быть полезным, как доверенное лицо кесаря. Почему пришел - у меня были на то свои причины, но уверяю вас - я не большая находка для Тайной канцелярии.
Возможно, вы и отыскивали в моем лице пути к кесарю и сейчас разочарованы... - он допил вино и вновь наполнил бокал. Впервые за долгие недели хотелось захмелеть хоть немного. - Так зачем вам понадобилась моя ночь сейчас, когда вы поняли, что игра уже невозможна?
Вилльбуа пропустил последний вопрос Александра мимо ушей.
– Для канцелярии – может быть. Но Рейнгард и Фридрих – еще и люди. Для них вы находка, как были для меня. И не важно, кто первым проявил инициативу – вы или они. У них появилась возможность сделать из вас себе подобного, а если не получится – выбросить за ненадобностью.
- Вы романтик, - покачал головой Александр. - Все еще романтик. Странно... Все проще и пошлее, Вилльбуа. Знаете, - он сделал большой глоток, - я соблазнил вас специально, чтобы обратить на себя внимание Тайной канцелярии. Такой удобный повод, правда? Посол государства - не вражеского, но того, отношения с которым всегла были напряжены. При этом невинно по сути... Я не знал, что мне понравится, - сказал он, прикрывая глаза и откидываясь на спинку кресла.
Вилльбуа криво улыбнулся.
– Забавно. В тот наш первый вечер, у баронессы, я думал, что вы на редкость похотливое красивое животное, которое с радостью ложится под тех, кто знатнее и занимает более высокое положение в свете. Я и здесь в вас ошибся. Похотливым животным, и глупым впридачу, оказался я сам. Ведь когда я брал вас в тот вечер, мне было наплевать на Талиг и Дриксен вместе взятые. Я наслаждался, и вы были изысканнейшим наслаждением в этом мире. На какой-то момент, чуть позже, я даже подумал, что вы в меня влюблены.
Он залпом допил вино, вставая.
– Что же, я совершил ошибку, пытаясь извлечь из удовольствия еще и политическую пользу. И кажется, получил по заслугам.
- В какой-то момент я тоже подумал, что вы ко мне неравнодушны, - не открывая глаз, проговорил Александр. - И совершил ошибку, решив извлечь из пользы удовольствие.
Так вы уже не хотите остаться? - спросил он. Веки все еще были прикрыты, но уголок рта едва заметно дрогнул.
– Вы спрашиваете меня об этом как Александр, или как будущий служащий Дитриха Рейнгарда? – не удержавшись, с горечью спросил Вилльбуа.
- Я спрашиваю вас об этом, как я, - ответил Йонг, вставая. - Здесь нет Рейнгарда, нет Фридриха. И не будет. Завтра вы заведете интрижку - любую, главное заметную. Обязательно, так чтобы никому в голову не пришло вспоминить о возможности влияния через нашу связь, - он помолчал. - Сейчас вы или уйдете, или останетесь, если захотите. Но если останетесь, в моей спальне ни Фридриха, ни Рейнгарда, ни кесаря, ни Агариса на будет. Поэтому я скажу вам сейчас: остерегайтесь Фридриха. Соблазн будет силен, я знаю, принц обратил на вас свое внимание, но это... - он сощурил глаза, словно болевшие от света... - это смерть. Этим вы не принесете пользы ни своей стране, ни себе. Только погибните. Запомните мои слова, Северин. А сейчас идемте. Если хотите, - он подхватил со столика бутылку вина и, не оглядываясь, направился к выходу из кабинета.
Вилльбуа шагнул в спальню вслед за Александром и тихо рассмеялся.
– Фридрих! Вы безусловно сошли с ума. Я лучше сразу лягу в постель с гремучей змеей. Или в могилу. Впрочем, туда, возможно, мне предстоит лечь в скором будущем.
Он взял Йонга за запястье, заставив поставить бутылку на столик, и властно рванул за борта камзола, так, что отлетели две пуговицы.
- Ты проживешь долго, женишься, нарожаешь детей, - ладонь Александра заскользила по щеке Вильбуа, - ты доживешь до старости и, может быть, вспомнишь романтическую зиму, когда был Талигским послом и играл в шпиона, и спал с коварным секретарем кесаря, который, несмотря на коварство, не перестал быть похотливым животным, - его пальцы скользнули к шее Вилльбуа. Мгновение, и он припал ко рту посла глубоким и, возможно, болезненным поцелуем.
Отвечая на поцелуй Александра, Вилльбуа продолжал резкими движениями освобождать любовника от одежды. Когда камзол и жилет Йонга уже лежали на полу, он обхватил руками талию Александра, чувствуя жар тела под тонким батистом, и оторвался от его губ.
– Сделаешь что-то для меня? Не бойся, к политике это не имеет никакого отношения.
- Все, что хочешь, - выдохнул Йонг. Боль в левой стороне груди была сильной, и комок, застывший в горле, не желал исчезать, но это странным образом не мешало, а способствовало возбуждению.
Вилльбуа скинул уже расстегнутый камзол и, надавив руками на плечи Александра, заставил того опуститься на колени и прижал его лицо к паху, где уже все звенело от возбуждения.
– Тогда побудь еще раз похотливым животным, которое обожает отдаваться, – пробормотал он, теряя контроль над собой и до боли сжимая плечо Йонга.
Александр не ответил, лишь долго посмотрел в затуманенные желанием глаза Вилльбуа и сквозь ткань штанов сжал губами напрягшуюся от возбуждения плоть. Потом рванул завязки, высвобождая налившийся страстью клинок, взвесил на ладони, словно любуясь, и охватил его губами, начал ласкать, облизывая и посасывая. Йонг был опытен, и не желал скрывать этого. Он вообще с трудом думал о чем-то, поддаваясь жаркой и одновременно горькой волне.
Северин позволил наслаждению полностью охватить его. В его взгляде, которого сейчас никто не видел, горечь мешалась с торжеством. Выгибаясь от ласк Йонга, он оперся одной рукой о стол, а другой продолжал прижимать любовника к себе, и вскоре кончил, поймав на мгновение горький взгляд Александра, когда тот выпустил из губ его клинок.
Чуть пошатнувшись, он отпустил край стола, наклонился, поднял Йонга за плечи и перетащил на постель. И проникнув рукой под одежду, стал нежно ласкать уже налившееся естество любовника.
Александр поддавался настойчивым ласкам Вилльбуа откровенно и свободно, позволяя обращаться с собой так, как того захочет возлюбленный. Желание было сильно, ощутив прикосновение к возбужденной плоти, он нетреплеливо застонал, торопливо выпутался из остатков одежды. Охватил ногами бедра Северина, обвил его плечи руками, но в какой-то миг замер, спросил: - Хочешь меня сзади?
Северин невольно замер на миг от этой вновь проявившейся посхитительной податливости Йонга. Даже зная теперь об истинных планах Александра – или о том, что он выдавал за свои планы – нельзя было не... а, к Леворукому политику! Северин с наслаждением перевернул любовника, и, поцеловав точеное плечо, спустился пальцами к ложбинке сзади.
Александр с бесстыдной готовностью встал на четвереньки и, изогнувшись, впрямь как жаждущий страсти зверь, подался назад, к ласкавшим его пальцам. Вилльбуа был горяч и нетерпелив и одновременно нежен, каждый мог только мечтать о таком любовнике... При мысли об этом сердце Александра сжалось тоской, пробившейся даже сквозь животное удовольствие. Что ж, у них все равно не было ни одного шанса.
Северин с восторгом пошел навстречу животным инстинктам любовника, и вскоре овладел им, без малейшего стыда вбиваясь в желанное тело. Правую руку он опустил к паху Александра, стараясь доставить ответное удовольствие. Видят Абвении, молодой человек его заслужил. Кончив, он упал на подушки рядом с Йонгом, запустив пальцы в его локоны и глядя в глаза.
Александр излился в кулак Вилльбуа за несколько мгновений до него, не удержав вскрика удовольствия. Граф повалился на подушки, притянул к себе Александра, зарылся пальцами в его волосы. Вилльбуа смотрел в глаза Александра странно... очень внимательно и, кажется, задумчиво.
Спустя какое-то время, Северин словно вырвался из раздумий и проговорил:
– Ты сказал, что воспользовался нашей связью, чтобы обратить на себя внимание Тайной Канцелярии. Но для чего? Неужели место секретаря кесаря оказалось стольн незавидно?
- Оно не плохо... если не учитывать, что время кесаря Готфрида неизменно утекает, - Александр перевернулся на живот, задумчиво обвел кончиком пальца узор на спинке кровати. - Не знаю, как в Талиге представляют положение нашей короны. Но Готфрид немолод и болен, и его решения становятся все эксцентричнее. С каждым днем... - Александр посмотрел на Вилльбуа. - Ты знаешь, что он велел мне соблазнить Дитриха или Фридриха, чтобы шпионить за ними. Странно для правителя великой державы, не так ли? Наследник мал и вряд ли унаследует трон в силу своих способностей, - продолжал Александр. - Остается Фридрих. Самый вероятный наследник, которого Дитрих - я уверен - втащит на трон. Я прошел такой путь, что не хочу оказаться выкинутой на задний двор вещью, когда во дворце появятся новые хозяева. Те, кто подсуетится сейчас, получит больше, между ними будут распределяться основные должности. Ты меня презираешь? - спросил Александр, обернувшись к любовнику.
Вилльбуа невольно поморщился, пока Йонг перечислял преимущества своего выбора. На мгновение стало тошно, но он сумел взять себя в руки. Лицо Северина сделалось каменной маской, когда он ответил.
– Нет. Я презирал бы себя, если бы стал рассуждать в подобной манере, но я с некоторых пор не берусь выносить приговоры другим. Однажды довелось, и мне хватило. С избытком. Но думаю, играя в такие игры с Фридрихом, недолго и себя перехитрить. Любому здравомыслящему дриксенцу стоило бы постараться, чтобы принц не оказался на троне. Лучше уж новый выбор между тремя герцогскими родами.
В голосе Вилльбуа вновь был холод, Александр ощутил его почти физически. Конечно же, он осуждал, но не показывал виду. Как хотелось... хотелось увидеть уважение и приязнь в этих глазах. Хотя... Пожалуй, Йонг завидовал послу. Тот был достаточно незамутнен чтобы верить в чистоту и праведность средств, которые использует для достижения благородной цели.
- Я не думаю, что нам предстоит выбор, - сказал Александр. - Больше того, мне кажется, кесарь сам предпочтет Фридриха, несмотря на их... противоречия. А что за случай, после которого ты опасаешься судить других?
– Ничего интересного... – Вилльбуа откинулся на взбитые подушки, небрежно вытянув ногу в неснятом чулке между ног любовника. – Я очень осуждал когда-то тех, кто поднял оружие против королевских войск в Ренквахе... Осуждал настолько, что рвался в бой, пока мне не довелось – уже после разгрома повстанцев – командовать отрядом, закрывавшим им отступление на запад. Бежать было позволено только тем, кто выбрал направление на юг. Так решил Алва, и это, наверное, было правильно. Но и к нам, на запад, раз за разом выходили стайки повстанцев – порой совсем мальчишек. Тех, кто не падал от пуль, вешали на ближайших деревьях – таков был приказ, и не мне было его отменять. Но прости, я напрасно шокирую тебя неуместными воспоминаниями...
- Ты после этого решил оставить службу? - Александр приподнялся на локте, заглядывая в лицо Вилльбуа. Их ноги оставались переплетены - поза близости, несмотря на серьезный, разделявший их по разные стороны разговор.
– Допустим. Это не имеет значения теперь, правда.
Вилльбуа задумчиво провел рукой по бедру Александра.
– Скажи, когда ты говоришь о воцарении Фридриха, как о чем-то неизбежном, ты сознаешь, что... это твой выбор? Неизбежность придумана теми, кто не желает бороться.
- Вряд ли я подхожу для роли борца, - уклончиво сказал Александр. - Но почему ты думаешь, что Фридрих угрожает спокойствию Золотых земель. При Готфриде воевали немало, а принц... он не создан для управления страной. Править будут другие, Северин.
Вы здесь » Талигойский лабиринт » Дриксен » Неожиданное свидание [16 З.С. 398 КС; только участники, 18+]