Салина зашел в кабинет. В руках он держал корзину с винными бутылками. Пристроив оную возле стола, извлек из нее две бутылки и открыл, оставив стоять на столе.

Прибежал паж с дровами для камина и свечами.

- Оставьте, я сам справлюсь, - юноша решительно забрал у пажа свечи. Дрова мальчишка положил возле камина и предпочел побыстрее уйти.

Берто присел возле камина и, тихо напевая что-то, начал закладывать дрова в камин.

Огонь в скоре весело заплясал на поленьях, и Берто, не удержавшись, протянул руки к огню, греясь. Погода в Олларии была не слишкой теплой, хотя в Хексберг бывало и холоднее. Все равно... огонь в камине - это что-то невероятное! Уютное, умиротворяющее тепло.

Берто поднялся и вернулся к столу. Герцог Окделл о чем-то задумался и сидел в кресле с мрачным выражением лица. Вообще его можно было понять: службы у соберано хотели многие, но можно ли к этим многим отнести сына убитого, пусть и на дуэли, Алвой Эгмонта Окделла? Разум разумом, но юноша совсем не обязан любить своего сеньора...

Марикьяре налил в кубоки белого вина для Окделла и красного для себя и шагнул к креслу.

- Будете? - он протянул кубок с вином Ричарду.

Спустя какое время Первый маршал появился в кабинете. Переведя быстрый взгляд с одного юноши на другого, он устроился в кресле.
-Ричард, вы замерзли, что это у вас такой вид? Пейте вино, оно согревает тело и освобождает сердце от печали.
Алва вытянул ноги, расслабляясь. Он принес с собой гитару, но пока оставил ее возле кресла.
-Берто, пожалуй налей и мне вина, - герцог благосклонно улыбнулся племяннику.

Берто молча кивнул родичу и подошел к столу, чтобы налить ему вина. Вопрос о том, какое вино предпочтет Алва даже не поднимался - рубиновая "кровь" полилась в бокал, и в тишине кабинета этот звук оказадся неестественно громким.

Несколько мгновений тишины - Альберто даже замер с кувшином в руках - но тут треснуло полено в камине, и целый сомн искр взметнулся вверх. Юноша облегченно выдохнул, поняв, что все это время даже не дышал.

Берто подошел к креслу Ворона  и подал ему бокал, после чего повернулся к Окделлу, который сидел, нахохлившись и не обращая ни на кого внимание.

- Ричард, может вам тоже налить "крови"? Я неосмотрительно решил за вас, подумав, что северяне обычно предпочитают белое вино...

-Я собирался провести хорошо вечер, если разговор с вами, юноша, входит в это понятие, то да, и это тоже, - Алва легко улыбнулся и принял бокал из рук племянника.

Взгляд черных глаз племянника, словно завороженного игрой языков пламени в камине, на мгновение сделался непривычно серьезным, даже отсутствующим. Раньше такого за непоседой и кутилой Берто не замечалось. Юноша взрослеет? Или прошлогодние приключения оставили след куда больший, чем кажется на первый взгляд?

- Ты ведь хочешь спеть, верно? – спросил Алва, кивая на гитару. – Так пой. Всегда старайтесь делать только то чего хочется, юноши! Касается это песен, выбора вина, - он, прищурившись, взглянул на нахохлившегося, как замерзший воробей, оруженосца, - или прочих вещей. Самые скучные люди – те, кто живет исключительно во имя выдуманного другими или ими самими долга. И они же самые опасные, - Алва отсалютовал каминному пламени бокалом и в несколько больших глотков выпил вино.

— От выполнения своего долга скучают только те, кто не вкладывает в свои дела душу. Впрочем, у некоторых ее, возможно, и нет.

Оруженосец произнес это и, судя по мелькнувшей в серых глазах растерянности, испугался собственной смелости. Решил, что монсеньор вызовет его на поединок? Или зажарит живьем? До какой степени распространялись фантазии Людей Чести о нравах Первого маршала, не вполне представлял даже он сам.

- Не исключено, - пожал плечами Алва. – Но во всем есть своя прелесть: то чего нет нельзя продать, купить или заложить. Вот что, юноша, - он щелкнул ногтем по пустому бокалу, отозвавшемуся веселым звоном. – Налейте-ка мне еще вина. И себе налейте. Хоть «Крови», хоть «Слез», хоть дораковской вишневки или касеры – они вон за той резной дверцей, - он указал подбородком на шкаф в углу кабинета, и, не дожидаясь ответа, обернулся к племяннику: - Так ты будешь петь, Берто?

Отредактировано Рокэ Алва (2012-01-22 16:18:07)

- Буду! -Альберто радостно ухмыльнулся и потянулся за гитарой. - Что петь? Точнее - о чем?

Марикьяре завладел гитарой, повертел головой, выискивая место, где можно сесть поудобнее, но не найдя ничего, стоящего достаточно близко к камину и креслу соберано, решил, что можно воспользоваться креслом Ричарда. И нисколько не смущаясь устроился на подлокотнике кресла, которое занимал надорский герцог.

- Веселое или...? - юноша посмотрел сначала на Алву, потом на Окделла, ожидая их решения.

Рокэ с интересом взглянул на оруженосца. Тот не знал кэналлийского, но для того чтобы понять песню, не обязательно знать слова.

- Наши бокалы возмутительно пусты! – провозгласил Алва. – Ричард, быстро допивайте вино и исправьте эту оплошность, - он взял у Берто гитару, провел по струнам, словно здороваясь. - Что же вам спеть? Пожалуй, что-нибудь, - он усмехнулся, - чувствительное: 

Ах, осторожно, здесь ступенька,
А вам не надо смотреть под ноги,
Самоубийцы - мальчики-поэты -
Романтики с большой дороги.

Какие ветры вокруг свистали,
Срывая флаги, взвивая мусор,
Вы не ходили, вы летали,
Витали где-то в созвездье музы.

Ах, эта музыка, ах эта музыка,
Она вас просто с ума сводила,
Она вас за нос порой водила,
Она не ведала, что творила.

Ах, осторожно, время, время,
Переворачивает страницы,
Урок терпенья, урок прозренья,
Урок романтики не повторится.

Но если нужно, то до свиданья,
До вдохновенья, до исполненья.
Иссякло время объединенья -
Настало время уединенья.

Уже ровесники меняют золото
На кольца медные, цветные бусы,
А нам не надо, мы будем молоды,
Мы с вами встретимся в созвездье музы.

Ах, осторожно здесь ступенька,
А вам не надо смотреть под ноги.
Самоубийцы мальчики-поэты -
Романтики с большой дороги.

- И впрямь, пейте, юноши! - Рокэ поднял бокал, отставляя гитару. - Ночь не так длинна, как кажется, а юность еще короче.

Он посмотрел на оруженосца. Пока звучала песня, тот расслабился, взгляд из-под пушистых ресниц сделался почти мечтательным, отрешенным. Но, как только стихли последние ноты, Ричард, словно вспомнив о том что находится среди врагов, вздрогнул, подобрался.  Юноша очевидно разрывался между пресловутым долгом Человека Чести и желанием стать своим в доме монсеньора. Человек чувствительный бы расстрогался, Алве же было любопытно наблюдать за происходившей в русоволосой голове борьбой.

- Ричард, вы ведь, кажется, неравнодушны к поэзии, - вспомнил он. - Внесите свой вклад в нашу вечеринку, почитайте что-нибудь наизусть. Только сначала выпейте это вино.

Отредактировано Рокэ Алва (2012-01-23 06:23:06)

Речь соберано по поводу поэзии, избранниц и избранников оказала на Окделла потрясающее воздействие. Бедняга герцог вспыхнул еще сильнее, задохнулся от возмущения, почти полностью потеряв способность к связной речи.

- Соберано! Мне кажется, вы зря сказали герцогу Окделлу о том, как могут воспринять подобную поэзию мужчины. Вряд ли на севере имеют понятия об утонченных развлечениях просвещенного и куртуазного юга, - Берто несло, но остановиться было невозможно. - Скорее всего там и ухаживания за дамами ограничиваются строгими канонами! Что уж говорить об ухаживании за молодыми людьми. Здесь надо иметь бойкий ум и чуть более вольные нравы... - марикьяре ухмыльнулся и посмотрел на Ричарда.