Феншо подъехал вместе с маршалом Ариго. Зачем, он не знал. Но если поволокли куда-то за город, значит, так надо. Тому, кто поволок, точно.
- Я за благосостояние Талигойи, - заметил Оскар, возможно, несколько воодушевленней, чем следовало, но не переигрывая. А то, что Талигойе было неплохо называться Талигом и находиться, пусть и не под самым мягким, но надёжным крылом Олларов, было, вроде как, незначительной мелочью. Вернее, мелочью, которая не должна была быть упомянутой здесь.
- Я уверен, Вы всё продумали, - кивнул генерал.
Он был почти уверен, что организовал всё Ариго. Ну не Штанцлер же, признанный Человеком Чести неизвестно за какие заслуги. Этот наверняка тоже будет здесь. А кардиналу Сильвестру и впрямь не надо знать, о чём говорят здесь, хотя ещё неизвестно, что было бы хуже. Скорее всего, Оскару не хотелось быть увиденным в такой компании. А своё мнение он вряд ли изменит.

Место встречи давно пережило свои лучшие времена. Если они когда-нибудь вообще были.
Но Ариго, похоже, нравится играть в великого конспиратора. Впрочем, как и остальным. Прибавляет уверенности в себе, знаете ли. Темная лестница, на которой так просто споткнуться, и практически темная комната с минимумом свечей.
В комнате собрались почти все мало-мальски заметные Люди Чести.
"Все заслуженные гадюки, и одна новенькая", - усмехнулся про себя герцог, но вслух естественно только негромко произнес:
- Добрый вечер, эры.
Ведь он был человеком исключительно вежливым.
Самый дальний угол оказался, к счастью, не занят. Удобное место, чтобы созерцать и помалкивать. А в том, что зрелище предстоит занимательное, Вальтер не сомневался ни на минуту.

Август Штанцлер решил открыть рот.  Раз уж в него все равно все смотрят, пусть Людям Чести будет удобнее. Ну, и раз уж открыл, лучше произнести что-нибудь торжественное:
- Сведения из Агариса оказались очень благоприятными для нас. Мы присоединимся к армии Альдо, вместе разгромим узурпатора и навозников, и вскоре над столицей взовьется знамя Раканов!
"Неужели я вот прям сейчас сам в это поверил?" - некстати подумал кансилльер и продолжил:
- Но, для этого перейдем ближе к делу, - Штанцлера до сих пор не покидала мысль, что затейники из Агариса сделали все-таки не совсем идентичные копии писем для членов олларийского сборища Людей Чести, поэтому он решил ненавязчиво уточнить у Вальтера Придда, что конкретно он получил в качестве вести из Агариса.
- Уважаемый Вальтер, каковы ваши предположения о столь внезапных причинах и возможностях, побудивших агарисских сидельцев собрать армию?

Людвиг никогда не считал себя лучшим в делах военных, но всё же и полным профаном не был. Он посмотрел на Ариго, тот стоял с видом "всё идет по плану". Едва удержавшись, чтобы не фыркнуть, Людвиг прислушался к Штанцлеру.
-Мы присоединимся к армии Альдо, вместе разгромим узурпатора и навозников, и вскоре над столицей взовьется знамя Раканов! - вещал Штанцлер, Ариго слушал, Придд устроился в дальнем углу (и почему там не устроился пришедший раньше Людвиг?!), Феншо, сама серьезность, задумался. Людвигу генерал, соображающий, кажется, больше некоторых маршалов, нравился всё больше. Кансилльер и правда думает, что "армия" Альдо дойдет хотя бы до кольца Эрнани?
Комендант Олларии стоял и пытался понять, нравится ли ему то, о чем здесь говорят. Кажется, он должен разделять воодушевление Штанцлера и мечтать, чтобы Оллария снова стала Кабитэлой. Это "кажется" с каждым днем бесило Людвига всё больше - он не знал, чего он хочет, но вот чего-то хочет Штанцлер. Стоит ли его поддержать? Может, он прав?
Людвиг постарался совладать с выражением своего лица и подумал о Марианне - мечтательное выражение лица это то, что нужно, пусть думает, что он о Ракане замечтался.
Вести из Арагиса действительно были, и Людвиг часто вспоминал про себя кусок своего письма в котором на него давили тем, что он Человек Чести, пробравшийся в логово змей, должен сделать так, чтобы гарнизон перешел на сторону Раканов.
Окончательно растерявшийся Людвиг оглянулся в поисках кувшина вина, налил себе бокал и встал рядом с Феншо.

Прекрасный вечер. Прекрасный вечер для интриг. Для любителей их плетения. Но никак не для уставшего и немолодого уже человека – графа Рокслея. Нет, граф искренне верил в победу Великой Талигойи над грязным Талигом, в престол и его наследие и еще в закатных тварей и Леворукого. Но это не мешало ему быть осторожным и по возможности избегать разговоров на эти темы. У него молодая жена в положении, неплохое место при дворе, относительно спокойная и не пыльная работа. Зачем ему лишние проблемы? Очевидно ведь, что незачем. Очевидно для графа, конечно.
- Прошу прощения за опоздания, эры, – Генри кивнул собравшимся и поспешил занять место где-то около Придда. Удачный дальний угол – максимум обзора и минимум взглядов.

Герцог Придд почти незаметно скривил губы, обнаружив, что Рокслей забился в угол неподалеку от него. Впрочем, этого следовало ожидать от графа. Не ринется же он в разговор - как с головой в омут, скорее, вообще предпочтет не замочить ног.
Совет по-прежнему вдохновенно ловил ворон, и это, увы, был не Алва. Что сильно опечаливало герцога.
- Господин супрем, я полагаю, что, какой бы в дальнейшем вклад от нас ни потребовался, прежде всего, мы должны подтвердить, что каждый из нас готов его привнести.
"Ловко. Сказать мы и не сказать Я".
Штанцлер баламутил болото в одну сторону, Ариго - вдохновенно помешивал в другую. И тем не менее, если бы супрему предоставили возможность выбирать - он предпочел бы семейство кошачьих, чем гусиных. Королевская родня и тому подобные прелести.
Хотя, кто ему мешает сделать выбор самому? "Надо бы поговорить с Ариго после Совета, если уж Ракан в самом деле настроен столь решительно, как пишет Хогберд, то единственный, кто способен хоть что-то предпринять - это Ги. А значит, имеет смысл как минимум присмотреться.
И немного подыграть для начала.
- Дорогой граф, неужели вы ставите под сомнение честь и совесть борцов за возрождение Великой Талигойи, - легкий кивок в сторону сонных мух в комнате. - Разве можно сомневаться в том, что Ракану не откажут в поддержке надежда и основа талигойской армии или же столичный гарнизон?

Отредактировано Вальтер Придд (2011-08-13 04:17:56)

- Людвиг, Вы, именно Вы - настоящий правитель Олларии, - вещал Штанцлер. Сам Людвиг залпом допил вино, прошелся до стола, что было совершенно невежливо, когда к тебе обращаются, поставил бокал и вернулся обратно. - Вы - наша мощь и наша основа до подхода основных войск, Людвиг, история будущих побед начнется с Вас и всех нас.

"Другими словами, это значит – Людвиг, устройте в городе переворот, а Ракан сядет на готовое", - подумал комендант Олларии.
- Вы знаете, граф, - Людвиг кивнул Штанцлеру, - что я предан делу Раканов и Талигойе. Гарнизон подчиняется мне, но ещё более он подчиняется Первому маршалу и, что самое печальное, ему подчиняюсь и я. Вы, эр Август, как и все здесь присутствующие, понимаете, что мой долг - обеспечить в городе порядок и защищать его жителей. Любая попытка с моей стороны поддержать Раканов сойдет на нет, если в городе будут Савиньяки и Алва, а даже если в городе их не будет, то я не вижу причин, по которым они в него не войдут, - Людвиг говорил, сам не веря тому, что говорит. - Поэтому отвечая на ваш вопрос, с горечью сообщаю, что гарнизон сейчас не может перейти на нашу сторону.

То ли Людвигу в голову ударило вино, то ли ему не понравилось упоминание навозников, но он вздохнул, как после пробежки, стараясь, чтобы было незаметно и посмотрел на остальных Людей Чести, силясь понять, что они думают о его словах.

Отредактировано Людвиг Килеан-ур-Ломбах (2011-08-16 01:15:16)

То, что почтенные Люди Чести, таким образом, ни до чего не договорятся, было практически очевидно. Феншо сохранил изначальную позицию наблюдателя, за этим гадюшником. Немного порядка и поменьше взаимных похвал и план, может быть, и выйдет. Эта мысль Оскара не восхищала, но мешать он не собирался. Конечно, все они возлагали надежду и на него, но кто сказал, что он кинется в бой, обнажив шпагу и крича «За великую Талигойю!»
Исход был ясен: Каждый пообещает сделать, что может и отправится плести свои интриги.

Штанцлер с трудом скрывал раздражение. Сборище мелких, корыстных соплежуев трусов! Как только власть окажется в его руках, от них надо будет избавляться. Не от всех, но от большинства. Один только Ариго хоть чего-то стоит - не как полководец, разумеется, но как политик. Ещё, пожалуй, Придд, но этот слишком себе на уме. Впрочем, любой из них ударит в спину, едва почуяв опасность для своей драгоценной персоны. А значит, нельзя позволять им сомневаться в будущей победе. Иначе они не пошевелят и пальцем, а сейчас ему нужны все.
Кансилльер отечески взглянул на брата королевы.
- Я вполне могу понять Ваше беспокойство, Ги, как и Ваше, Людвиг, и позволю себе его развеять, - Штанцлер выдержал небольшую паузу. - Я не назову вам точную численность армии Альдо Ракана, поскольку она ещё не сформирована окончательно и растёт почти с каждым днём. Когда придёт время, она будет достаточно большой для того, чтобы вынудить Первого маршала покинуть столицу, а может статься, и не только его, - кансилльер многозначительно взглянул на Килеана. - Вам никто не помешает исполнить свой долг, поддержав истинного короля. Так что будьте готовы и не подведите его высочество. Ему сейчас нужна любая помощь. Вклад каждого из нас неоценим. Мы - его главные союзники, - Штанцлер перевёл взгляд на маршала Юга, - главные, но не единственные. Не беспокойтесь, дорогой Ги, придёт время, и на юге будет достаточно жарко, а возможно, и не только на юге. Больше я пока сказать не вправе, но как только станут известны все детали, я не замедлю поделиться этим со всеми вами, - Август обвёл проникновенным взглядом всех собравшихся. - Сейчас главное для всех нас - делать своё дело и помнить, что будущая победа в руках каждого из нас. Не допустите крушения наших надежд только потому, что сомнения сковали вам руки!
Штанцлер перевёл дух. Речь должна была выйти достаточно убедительная. Но как же утомляет отвечать вдохновенными тирадами на конкретные вопросы! Скорее бы всё началось и стало по-настоящему ясно... Кансилльер и сам немало бы дал, чтобы узнать, кто те таинственные союзники, взявшиеся снабжать Альдо Ракана деньгами и армиями, но если дать Людям Чести усомниться в его осведомлённости, никакая армия и никакие загадочные добродетели не помогут.

Штанцлер юлил и вертелся, как птичка в бульоне. Ожидание того, когда он наконец будет готов... сказать что-то конкретное, самой собой - начинало утомлять.
- Я подготовлю гарнизон... если сочту это разумным.
Очаровательно, ожидаемо и смешно. В то, что Килеан сделает хоть что-нибудь - не верил похоже даже он сам. Хотя в плане уверток ему мозгов не занимать. Иначе каким образом он еще до сих пор на... плаву... То есть - на посту коменданта столицы.
Ариго все еще искренне пытался выведать, что известно кансилльеру. С отрицательным результатом. Что тоже было вполне предсказуемо. Герцог посмотрел на Ги почти с сочувствием. Граф при необходимости сможет устроить какую-нибудь пакость Олларам, Дораку и Алве - если сочтет это безопасным и выгодным - для себя или... возможно... сестры. И при поддержке со стороны.
Удивительно, что старый больной гусь этого не понимал. Играть на чужих чувствах можно было бы и более виртуозно.
Совет, по-видимому, подходил к концу, и отказывать себе в удовольствии еще немного пронаблюдать за феерией чувств на лицах заговорщиков Вальтер не собирался. В конце концов, должен же он получить компенсацию за потраченный впустую вечер? В том, что ничего особенного не произойдет, супрем не сомневался. Зато можно найти предлог поговорить с Ариго наедине после "очень честного" сборища. Тем более, что было о чем.
- Эр Август, ваша уверенность в армии Ракана несомненно вселяет в души истинных Людей Чести веру не только в справедливость Создателя, но и в воздаяние Олларам. Но хотелось бы хотя бы немного знать о сроках... - Штанцлер явно продолжал плавать, в этот раз - в том, что происходит вокруг. Или же истина была так непривычна, что старый гусь не рисковал открыть ее остальным. "Неплохо было бы самому разузнать, что происходит в Агарисе", - подумал супрем, который до сих пор держал далекое обиталище радетелей за славное прошлое в основном на периферии внимания. Обычно, пока их кормили - признаки бурной жизни никто не подавал. Но в этот раз действительно что-то изменилось.
- Я, несомненно, человек невоенный, - вот здесь надо слегка склонить голову, признавая заслуги других. - Но, думаю, уважаемым Рокслею, Килеану, Ариго и молодому Феншо - как людям, стоящим на страже нашей великой страны, а я подразумеваю Талигойю - естественно - не помешало бы немного более конкретных сведений. Чтобы понимать, что происходит. И когда Оллария снова станет Кабитэлой под гордым знаменем Раканов, ради которого положили немало жизней наши предки и соратники. Обрисуйте нам вкратце ситуацию, кансилльер. Если вас не затруднит, - на последней фразе герцог почти заговорщически почти улыбнулся.