Слишком быстро все закончилось. Не успел моргнуть - как все сидят, чинно пьют вино и делают вид, что вовсе здесь ничего эпичного и быть не было. Кстати, дядя все же обратил внимание на племянника. Точнее, обратил свой ясный взор на ясную, во что хотелось верить, голову оруженосца Альмейды. И в этот момент где-то в самом естестве Хулио заговорило шестое чувство, со смешком нашептывая, кто же обесчестил люстру и сделал ее падшей.

- И то верно, Филипп, - вице-адмирал слегка скривился, понимая, что чувствовать все позвонки не самое приятное ощущение из тех, которые доводилось ему переживать. - Но на моей памяти начать драку пытались, как минимум, трижды.

Салину-старшего так и подмывало ответить, что этот молодой человек, самозабвенно спасавший кошку, не может быть никем другим, кроме как Салиной. Иначе мирозданию пришлось бы задуматься над тем, а не слишком ли много лихих моряков нынче и чем это грозит ему, мирозданию, в дальнейшем. Впрочем, лирические мысли быстро покинули голову мужчины, уступая место мыслям куда более праздным и приземленным. Сев за уцелевший столик, Хулио вытянул руки вверх и потянулся. Хорошо размялись, нечего сказать, самое время пить вино и слушать привезенные новости.

Берто только руками  развел на последние слова альмиранте. Кивнул всем присутствующим.
- Добрый вечер, господа! - про люстру юноша предусмотрительно решил ничего не говорить. А то мало ли что... Зато перед ним встала другая проблема - как вести себя сейчас. Альмиранте уже сел. Но зато его высшее офицерство стоит столбами. Что делать бедному оруженосцу?

Кошкина причёска наконец была приведена в более или менее приемлемый вид. Приемлемый для того, чтобы находиться в столь многочисленном обществе, конечно же.
Теперь следовало решить ещё одну очень важную проблему - кому уделять внимание? Достойных претендентов хватало. Вот, например, юноша, который, похоже, искренне считал, что кошка без него не справилась бы и её надо было срочно спасать. Гудрун невозмутимо повела ухом и перевела взгляд на Альмейду. Этот человек, видимо, достаточно умён, чтобы изначально избрать верную тактику поведения: видишь кошку - погладь её. Хотя сделал он это не очень старательно, но, возможно, он просто так же огорчился бедламу, как и Гудрун, поэтому пушистая могла ему это простить.
Кошка важно прошествовала по кругу столешницы, одаривая внимательным взглядом каждого. О Хулио потёрлась мордочкой, как бы выражая радость по поводу того, что он тоже удачно выбрался из потасовки; проходя мимо Аларкона, Гудрун не справилась с искушением и исподтишка цапнула того за рукав. Просто так, для профилактики.
Берто одобрительно муркнула, а при виде Вальдеса остановилась и насторожённо принюхалась, повела ушами. Человек чем-то отличался от своих собратьев, кошка почуяла странное. Она подошла поближе, осторожно ткнулась мордочкой в вице-адмирала, опять принюхалась; настороженно посмотрела. Что-то с ним явно не так, но вот что? Кошка не будет кошкой, если не выяснит это.
Гудрун осторожно встала передними лапами на руку Вальдеса и принялась за более тщательное расследование. Нюх кошку обманывать не мог, но могла ли кошка верить собственному нюху? То, что она почуяла, была слишком необычно для простого человека. Отведя уши назад, Гудрун продолжила методичное обнюхивание.

Все было хорошо в этом вечере, практически все. Кроме скучных представлений племянника собравшимся морякам. По сему, особо не терзаясь, Салина пропустил мимо ушей все положенные фразы. Да-да, Альберто, да-да, капитан-командор, да-да, конечно, это не ты свалил люстру... Скука. Только кошка вела себе естественно - ходила и принюхивалась. До чего же милое создание! Наверное, Хулио так бы и следил за животным, если бы на горизонте не показался трактирщик с вином.

- Где-то я это уже видел... - едва слышно произнес Салина-старший, которому не требовалось напрягать свою память, что бы прокрутить в воображении события имевшие место немногим раньше. Оставалось надеяться, что вино будет не в пример лучше. Иначе в компании с племянником и Ротгером, Филиппом да альмиранте... В общем, Хулио даже не захотел представлять себе вид таверны после. В любом случае, ремонтировать и приводить в порядок было бы нечего, и это единственное, что было верным и неоспоримым как то, что на море есть волны.

Отредактировано Хулио Салина (2011-11-05 23:40:28)

Альберто радостно упал на свободный стул рядом с Ротгером. Наконец-то! Можно сесть и сделать вид, что он - мебель. Скромный оруженосец. Готов исполнять обязанности, только пушки с "Франциска Великого" за альмиранте таскать не заставляйте...

Определённо, это было так. Находившийся перед Гудрун человек удостоился внимания Старших Сестёр, в этом не было никакого сомнения. Нюх кошку никогда не подведёт, даже если кошка подхватит простуду (что случается очень редко, но всё же случается). Гудрун огляделась на остальных - небось, ничего не учуяли. Люди вообще нюх недооценивают.
Но Старшие своим вниманием не разбрасываются. Человек явно чем-то отличился от других. Ведёт он себя хорошо, кошку не гонит - это уже вменилось в достоинство.
Гудрун чуть приподняла морду и слегка неуверенно произнесла не очень громкое полувопросительное "мявк".

Салина поймал взгляд Аларкона и мысленно прикинул их шансы. А, если быть точнее, поверит ли альмиранте в баечку о том, что моряков сюда привело исключительно дело и ничего кроме него. С другой же стороны, как про себя отметил Хулио, что считать за дело! Обсуждения персоны альмиранте и его оруженосца (или же Салины-младшего, кому как по-вкусу) тоже можно посчитать чуть ли не стратегически важным разговором, способным влиять на будущее всех земель. Собственно, свято уверовав в то, что дело у них было важнейшее, Салина-старший приступил к краткому изложению ответа.
- И дело тоже. - Важности и суровости Салине было не занимать. Еще бы, как же иначе, когда говоришь о таких вещах, как дела-дела и вино. - К тому же, у нас с капитан-командором было предчувствие того, что это будет не самый обычный вечер.

Берто еле сдержался, чтобы не уткнуться лицом в стол, расхохотавшись от тирады Вальдеса. Вице-адмирал перешел в наступление и пощады ждать не приходилось. Альмиранте можно было только посочувствовать, и как верный оруженосец он должен был это сделать. Но почему-то никак не получалось проявить должное сочувствие и сострадание. А ржать было невежливо...

Наверное, за время речи альмиранте, Ротгер мог бы и не дышать, но посчитал это перебором и только сверлил восхищенным взглядом начальство, вещающее о любви к прекрасным хрупким дамам, сочетающим в себе на первый взгляд несочетаемое. Потому что ну как найти даму хрупкую, хотя, конечно, рядом с Альмейдой сложно выглядеть иначе. Альмиранте - мужчина крупный. Но при этом прекрасную, гордую, неприступную, да еще и красавицу, за которой все оборачиваться будут. Словом, перед господами заговорщиками стояла явно непростая задача. Но тем желанней было достижение результата, удовлетворившего бы всех. При оптимальном раскладе альмиранте получал бы жену, а несколько моряков - целое море удовольствия и общую тайну. Что, согласитесь, вполне адекватный размен.
- О, прекрасный у вас вкус, альмиранте! - Ротгер изобразил восхищение  и ответил на улыбку Рамона своей, не менее широкой.
- А я... Ну, что я могу сказать, будь-то вы не знаете! - Полукровка вздохнул и опустил ресницы, скрывая шалый блеск глаз - Я девочек люблю. Они славные, и они меня любят тоже. А все остальное так неважно. Главное, чтобы все было взаимно, а остальное – мелочи, - пожалуй, умей Ротгер краснеть, здесь вполне был бы уместен смущенный румянец, но, раз уж не было у Бешеного такого таланта, приходилось довольствоваться тем, что есть.
- Хотя, знаете, пожалуй, есть еще одно. Блондинки! Но это в крови, так что я почти не по своей воле заглядываюсь на светлокосых дам. Это сильнее меня.
Закончив исповедь о своих пристрастиях Ротгер воззрился на Берто. Интересы юного родича соберано по части дам еще были тайной.