Все еще смущенная происшедшим, Леони поднялась наверх, привела себя в порядок и наконец-то заколола рассыпавшиеся по плечам локоны, затем спустилась на кухню и лично приготовила дядюшке шадди. Не кэналлийский, конечно, но тоже весьма неплохой – еще бы, она так старалась. Возвращаясь в приемную, девушка надеялась, что генерал уже ушел, но голоса за дверью кабинета убедили  в обратном. При воспоминании о минувшей сцене накатила волна смущения. Перед незнакомым мужчиной… Едва одетой… То, что она была столь импульсивна, графиню ничуть не смущало, а вот инцидент с туалетом… Теперь придется еще долго краснеть перед Манриком. От этой мысли в душе почему-то зарождалась неприязнь.
Еще одной встречи было не избежать, особенно если она хочет застать дядюшку еще не занятым заботами о Талиге. Ничего не оставалось, как занять место отсутствовавшего Агния и поставить рядом кувшинчик с горячим шадди.
Минуты шли, гость все не выходил, остыть шадди мешали лишь толстые стенки кувшина. Неприязнь в душе Леони уже перерастала в откровенную злость. Ну сколько можно? Неужели он не понимает, что злоупотребляет временем пожилого усталого человека?  Наверняка изощряется в словесности… Не ворваться в кабинет стоило некоторого усилия над собой, и все же девушка, не усидев на месте, начала расхаживать по приемной, вслушиваясь в отстукивавшие минуты часы. В ширину приемная была  восемь шагов, в длину – двенадцать. Злоба на Манрика уже переходила в тихую ненависть, когда открывшаяся внезапно дверь заставила Леони вздрогнуть. Хорошо еще, что она была в семи шагах от нее, еще бы, чего доброго, в подслушивании обвинили.

Совершенно не понимая, что с ней происходит, Леони опустила глаза. Этот пристальный взгляд, озорная улыбка… Стоящий перед ней Манрик вовсе не походил на того язвительного генерала со злобным прищуром, которого иногда удавалось мельком увидеть при дворе. Теперь же он казался… Создатель! Да сколько можно думать о том, ради кого столько времени приходится сидеть в приемной, ожидая встречи с собственным дядей! И даже не удосужившийся попрощаться!
- Всего доброго, сударь! – Не удержавшись, бросила девушка в спину уходящего генерала, подхватывая поднос и направляясь к кабинету. – Дядюшка, можно? Я вам шадди принесла, не откажетесь?
Последняя фраза была обращена уже к устало сидящему за столом кардиналу и сопровождалась очаровательной улыбкой. Как бы ни хотелось списать все на сложность разговора с гостем, Леони чувствовала себя несколько виноватой в этой залегшей между бровей морщинке. Теперь этикетом можно не злоупотреблять – сидящий перед ней человек был слишком дорого, чтобы обращаться с ним как с посторонним.

Кто бы ни томился на нем до этого, стул у девушки вызывал самые радостные эмоции - дядюшка на нее не сердится!  Заняв указанное место, Леони принялась разливать шадди. Себе тоже, кардинал Талига слишком значительная личность, чтобы позволять ему травиться в одиночестве.
- Пожалуйста, - она протянула бокал, не выдержав,  непоседливо вскочила со стула и начала расхаживать по кабинету, заняв,  в конце концов, место за спинкой кресла кардинала и положив руки тому на плечи. – Что от вас хотел этот… - Леони чуть запнулась, думая как бы назвать задержавшегося гостя. – Этот Манрик.  –  Получилось забавно, по словам девушки выходило, что все Манрики что-то усиленно хотят от Сильвестра, а генерал особенно.  Мысленно моля Создателя,  чтобы кардинал не впал в уныние при упоминании оного  имени, племянница поспешила перевести тему, не ожидая ответа на вопрос – тот был задан скорее из-за беспокойства. 
– Вы ведь правда скоро отправитесь спать?  Будет гроза, а вы выглядите уставшим, - в голосе сквозила неприкрытая забота и словно в подтверждение этих слов, пальцы  легонько начали разминать плечи Сильвестра.  Лицо-то он, конечно, духовное, но и духовным лицам ничто человеческое не чуждо, а целый день сидения в кресле и разбирание бумаг даже святого утомят.

/Стул особенный какой-то, что с него все вскакивают./

*Еще некоторое время Леони разминала плечи Его Высокопреосвященства. Совсем как папеньки. Странно, но за эти две недели девушка успела полюбить этого постоянно усталого человека, которого не видела с самого детства. В Олларии говорили, что Талигом управляет Сильвестр, и она почти в это верила, только образ всемогущего кардинала никак не вязался с уставшей фигурой в черной сутане. Дядюшка... Хотелось обнять, легко коснуться губами виска и  увести гулять в сад, заставив забыть о повседневных заботах...

Оставив, наконец, плечи Сильвестра в покое, чему последний, кажется, не очень обрадовался, племянница опустилась на злополучный стул и налила себе шадди.
- Правда?  - Перед такой улыбкой растаял бы даже даже айсберг Полночного моря. - Дядюшка, вы так подолгу засиживаетесь за документами, что я не могу не переживать за вас. Так что хотел от вас этот Манрик? - Повторила Леони. Ласково, но таким голосом, словно готова была защитить от посягательства любых рыжих генералов. И не только рыжих. Перед мысленным взором внезапно всплыла озорная улыбка. Леворукий побери этого позднего гостя, почему она все время о нем вспоминает. Девушка потрясла головой, стараясь прогнать навязчивый образ. Уж не владеет ли сын тессория способностями к колдовству? Пришлось даже выпить залпом всю чашку, чтобы отогнать навязчивый образ. "Я на него злюсь, злюсь..." - С нажимом мысленно повторила юная графиня, стараясь не попасть в плен неожиданного очарования. Очередной глоток шадди помог. Крепкого, терпкого, дурманящего, но вместе с тем и изгоняющего странные мысли. Чего только ей дался этот Манрик? Стараясь отвлечься от неожиданно захлестнувших мыслей, Леони очаровательно улыбнулась Сильвестру, вновь вскочив со стула и принявшись расхаживать по кабинету. Было ясно - покинет она его только вместе с кардиналом, тем более тот обещал отправится спать.

Неизвестно. сколько бы это продолжалась, если бы не внезапный раскат грома. Леони оказалась права - гроза не заставила себя ждать и девица Дорак, вздрогнув, кинулась на колени перед Его Высокопреосвященством, в испуге сжимая тонкие пальцы.
- Дядюшка... - В огромных серых глазах  плескалась мольба и неприкрытое отчаяние.
Испуганный взгляд назад, на окно, и вновь на кардинала. Словно он единственный, кто мог защитить ее от грозы - единственного, что Леони безотчетно боялась с самого детства. - Дядюшка... - Повторила девушка, сидя на ковре и дрожа от испуга.

Рука кардинала, легшая на плечи, подействовала успокаивающе. Леони даже дрожать перестала. Крупной дрожью, но мелкая-то все равно осталась. Девушка понимала, насколько это абсурдно, но ничего не могла с собой поделать - гром и молнии вызывали панический ужас. Глаза непроизвольно наполнились слезами, а сама она  ухватилась за руку дядюшки. Неприятности вечера, выпитый шадди, очередной раскат грома - все навалилось мгновенно, заставляя сердце биться пойманной птицей.
- И все равно гроза, - пролепетала Леони, словно это все объясняло, и хотела что-то добавить, но непрошеные слезы все же брызнули из глаз, заставляя спрятать лицо в сутане Сильвестра.

Отредактировано Леони Дорак (2011-05-11 23:31:52)

Гроза не затихала, но громовых раскатов, к счастью, больше пока не повторялось. К тому же она была не одна. Дядюшка казался в глазах Леони воплощением твердости и спокойствия,  хоть и выглядел сейчас несколько растерянным. "Неужели тоже грозы боится?"  Закравшаяся в голову мысль заставила улыбнуться и чуть крепче обнять кардинала. Поверить, что Сильвестр тоже в ужасе прячется под одеяло, девушка была не в силах, и все же такой спокойный, добрый, заботливый... Почему только при упоминании Квентина Дорака вздрагивает половина Олларии? Племянница задумалась...
Дождь все еще лил за окном, но тепло камина и это неожиданное родственное объятие умиротворяли и глаза Леони уже начали слипаться.

/кардинал, что ж такое - пока пост писала пожизневая гроза приманилась /

Отредактировано Леони Дорак (2011-05-14 16:52:40)

Вырвавшим из мира накрывших было грез оказалась не гроза, а мягкие, но уверенные действия дядюшки.
- Да-да, конечно, - стараясь понять, что же произошло, Леони бросила взгляд на окно, где по-прежнему полыхали молнии. Сильвестр хоть и обладал немалой властью в Талиге, усмирять погоду пока не научился, придется с этим смирится. Сонно протерев глаза, девушка взглянула на кардинала.
- А вы, дядюшка? Неужели так и останетесь кабинете в такую погоду?
Отступивший было страх начинал возвращаться, и представлять каково одному сидеть в суровой комнате Леони даже не хотела. О Манрике уж совсем подумать было страшно - генерал просто не мог успеть за это время добраться до дома. Графиня зябко поежилась и почувствовала как впервые за вечер у нее просыпается смутная симпатия к дядюшкиному гостю. Где-то в глубине души шевельнулось даже чувство вины - это ведь она, томясь в приемной, желала скорейшего ухода Манрика. Вздрогнув, на этот раз от осознания что же она наделала, Леони взглянула на дверь.
- Хорошо, дядюшка, я последую вашему совету, - прощебетала племянница, даже не думая отпускать кардинальскую руку. Ясно было одно - кабинет она покинет только вместе с Сильвестром.